Хамза Есенжанов - Крутое время

Дальше погоды разговор не пошел. Даже из этих осторожных фраз Нурум понял, что его спутник — человек общительный.

Вскоре встретились с пятьюдесятью офицерами. Прапорщик радостно сообщил о встрече с дружинниками, однако командир офицерского отряда — серолицый, хмурый человек — выслушал его холодно.

— Выезд мой оказался удачным. Дружинники тоже, оказывается, искали встречи с нами. Господин старшина, если вы согласны, можно устроить общий привал и обо всем переговорить, — доложил прапорщик серолицему.

Лицо командира осталось непроницаемым. Он не обмолвился ни словом, лишь кивнул головой, как бы говоря: «Посмотрим».

Весь отряд по два в ряд стоял позади командира, никто не вырывался вперед, все застыли, сохраняя равнение. Нурум незаметно для серолицего кинул взгляд вдоль стройного ряда офицеров. Всего было двадцать четыре пары, вместе с командиром и прапорщиком ровно пятьдесят всадников. Шинели у всех новые, с иголочки, и не серые, как у дружинников, а светло-голубые; совершенно новыми, блестящими были и погоны; у всех — сабли, на боку — наган, рядом с седлом висят маленькие японские винтовки. Нурум с восхищением смотрел на подтянутый, внушительный отряд.

Прапорщик слез с коня, подтянул подпругу, снова поднялся в седло и сказал командиру:

— Я поеду, старшина, выбрать место привала.

Командир и на этот раз лишь кивнул головой.

«Что за порядки у них? Или они что-то скрывают? — удивился Нурум. — А командир-то? Первый раз такого вижу…» Говорить Нуруму было не о чем, отряд он увидел, пересчитал, однако молчком уехать было неловко. Командир с ним даже не поздоровался. Хмурые молчаливые офицеры, особенно сурового вида командир, удивляли Нурума.

Чтобы успеть до сумерек догнать ушедших вперед дружинников и добраться до привала, Нурум и прапорщик пустили коней крупной рысью. Лишь пройдя несколько верст, всадники поехали шагом.

— Ты откуда родом, джигит? — снова первым заговорил прапорщик.

Вместо ответа Нурум спросил:

— Этот серолицый главный у вас?

— Он — командир военной части в Уиле, войсковой старшина Азмуратов. Умный, знает военное дело. А молчит от усталости. Долгий путь изматывает любого,

— Неужели и начальники против Жанши? — спросил Нурум.

— Он — казах, — быстро ответил прапорщик. — Разве может настоящий казах покинуть молодых джигитов в трудный час?

Нурум промолчал. «Ведь Жанша — тоже казах. Но ведь он не на стороне дружинников. Тот же султан Гарун, те же толстопузые судьи, разве они не враги дружинников? А ведь все — казахи. И для защиты Уральска готовы отправить под пули всех нас». Но Нурум счел неприличным возразить спутнику. Немного помолчав, он сказал:

— Вы спросили, откуда я родом. Из Анхаты.

— Со мной в Уральском реальном училище учился один джигит из Анхаты, Хаким Жунусов. Не знаете его?

Нурум невольно натянул поводья, удивленно глянул на прапорщика. Но офицер неожиданно сконфузился, заерзал в седле. Вначале прапорщик говорил, что в шестнадцатом году его забрали на окопные работы и за безупречную службу присвоили звание младшего офицера, а теперь выпалил, что учился вместе с Хакимом. Но обо всем этом Нурум даже и не подумал.

— Если вы учились с Хакимом, то должны знать и его родных! — сказал Нурум и улыбнулся, протягивая офицеру руку.

— Он знает по рассказам о моей семье. Я — о его. Помню, что у Хакима был старший брат.

— Я и есть старший брат Хакима.

Только теперь догадался прапорщик, почему Нурум протянул руку.

— Значит, вы старший брат Хакима, певец, да?

— Тот самый. Нурум Жунусов.

— Да, да, Нурум, вспомнил, что ж, познакомимся…

Офицер, подъехав вплотную к Нуруму, энергично пожал ему руку. Потом оба улыбнулись, провели ладонями по лицам.

— Меня зовут Сальмен. Весной мы расстались с Хакимом. с тех пор я ничего о нем не знаю. Ну и ну! Кто бы мог подумать, что здесь, в степи, я встречу вдруг родного брата Хакима?! Вот уж действительно: гора с горой не сходится, а человек с человеком сойдется.

Нурум обрадовался: наконец, нашел человека, с которым можно поговорить по душам.

— Вы на сколько старше Хакима?

— На три года.

— О, тогда мы с вами одногодки. А где сейчас Хаким? У него была возлюбленная в Уральске, татарка. Очень красивая девушка, Мукарама… Достойная пара.

Нурум не верил своим ушам.

— Хаким за Яиком, — только и смог ответить Нурум.

— Тогда он не хотел оставаться в Уральске. Где-то в земстве работал какой-то его родственник. Хаким говорил, что поступит к нему на службу.