Владимир Малик - Князь Кий

А Боривой с боку сказал:

— И я с Хоревом! И мне тоже!

Малушка заморгала глазами, смутилась от внезапного горя, которое камнем навалилось на сердце, запричитала:

— Ладо мой! Куда? Ты же не догонишь братьев! И хоть ты один останься с нами!

Хореву было жалко и тяжело смотреть, как убивается юная жена, как слезы затуманивают ее глаза, но долг и честь воина заставили его придать голосу строгость:

— Малуша! Время не ждет!

Малуша еще больше смутилась и, опустив голову, пошла в хижину собирать мужа в поход.

Через час все было готово — и кони оседланные, сухари и солонина в сумке, и чистые рубашки на случай гибели. Ребята не тратили время попусту — вскочили в седла, махнули на прощание руками и через мгновение скрылись в чаще леса.

Плач и причитания снова зазвучали на Киевой горе. Заводила тонким голосом Малуша, ей вторила Цветанка, горюя от того, что не застала князя и рассталась с братом, подтягивала Рожана, тоскуя по Щеку, а за ними все женщины протягивали с высокой горы руки к синему небу, к золотому солнцу и в тоске молились о своих любимых воинах…

Кий не стал выжидать, пока подойдут отряды из окраин полянской земли, и на следующий день рано утром послал Щека в разведку по суше, а сам посадил ратников на ладьи и лодки и пошел вниз по Днепру. Огромная флотилия растянулась почти на пять поприщ. Попутный Сиверко надувал полотняные паруса, звонко гудел в тугих снастях, и, помогая гребцам, подгонял корабли все вперед и вперед.

Князья плыли впереди. Теперь, после вести от Малка, они отложили поход на Родень. Черный Вепрь сам шел им навстречу, и они решили встретить его в поле, пока он не соединился с Ернаком.

Переночевав в Кунянцах, широкой долине, по которой пролегал прямой и кратчайший путь к Росаве, объединенные силы славянских князей оставили лодки под надежной охраной и с восходом солнца отправились в путь.

На полпути их встретил Щек и сообщил:

— Черный Вепрь уже прибыл. Встал лагерем в Холодной долине и ждет Ернака.

— Он тебя заметил?

— Нет. Гунны пустили коней пастись и развели костер. А полянские воины — их около тысячи — занимаются кто чем хочет: варят кулеш, купаются, чинят обувь или же улеглись в тени деревьев и отдыхают.

— Ты оставил дозорных?

— Конечно! Следят за каждым шагом Черного Вепря. А несколько разъездов выслал в Рось, чтобы следили за Ернаком.

— Это хорошо. Молодец, Щек! — обнял Кий брата. — Теперь веди нас прямо к Холодной долине — окружим ее, чтобы и мышь оттуда не ускользнула!

Имея большое преимущество над Черным Вепрем, Кий смело двинулся на сближение с ним. Дав князю Ходоту опытных проводников, послал его в тыл Черному Вепрю с приказом занять выгодные рубежи и отрезать ему отступление на юг, а сам вместе с Гордомыслом обступил Холодную долину с севера, запада и востока и остановился в лесу, на горе, откуда вся долина просматривалась, как на ладони.

Черный Вепрь легкомысленно не выставил заслонов и попал в ловушку.

В этом не было сомнения. Не подошел бы только Ернак!

Широкая зеленая долина, по которой пробегал маленький ручей, где-то недалеко, за холмом, впадающий в Росаву, протянулась между крутыми горами на три или четыре поприща. Оседланные гуннские лошади вольготно паслись на бережку и под горами, а гунны, разбившись на немалые группы, сидели на корточках вокруг закопченных котлов и, острыми деревянными шипами вылавливая из них куски вареной конины, жадно ели. Дозорных они не выставили, и никто из них не подозревал, что им угрожает опасность. Ближе к краю северной долины расположился сам Черный Вепрь с небольшой дружиной. Его воины тоже обедали, деревянными ложками прихлебывая из котлов густой пшенный кулеш.

— Вот здесь мы их врасплох и накроем, — сказал князь Гордомысл, поглядывая на долину из-за куста лещины. — Не упустим ни одного!

— Накроем, — согласился Кий, и, немного подумав, добавил: — Только сначала предложим сдаться…

— А если не сдадутся? — спросил удивленный Ясень. — Только вспугнем…

— Тогда и прикончим всех!

— А по-моему, сразу бы насесть, чтобы не заметили, откуда и беда взялось, — поддержал Ясеня Гордомысл.

Кий снова возразил:

— Я был бы с тобой согласен, князь, если бы там не было наших людей — полян… А то ведь все родович!.. Может, они отвернуться от Черного Вепря и нам не придется проливать невинной крови? Все же — свои люди. Не по доброй воле они пошли с гуннами против нас…

Гордомысл подумал и сказал: