Кристиан Жак - Сын Солнца

— Ты можешь говорить яснее?

— По-моему мнению, как и по мнению опытных дипломатов, в одном из номов Нубии готовится восстание. Настоящее восстание, которое может привести к многочисленным жертвам, если египетская армия быстро не вмешается.

Рамзес был потрясен.

— И ты осмеливаешься высказать вслух такую невероятную гипотезу?

— Я изложил ее в письменном виде, подкрепив своими аргументами. Я не пророк, я просто здраво мыслю.

— Нубийский наместник и военачальники обвинят тебя в безумии!

— В этом можно быть уверенным, но фараон и его советники так или иначе прочтут мой доклад.

— Почему они должны согласиться с твоими выводами?

— Потому что они отражают истину. Разве не она руководит нашим владыкой?

— Конечно, но…

— Поверь мне и готовься.

— Готовиться?

— Когда фараон решит подавить восстание, он захочет взять с собой одного их своих сыновей. Это должен быть ты, а не Шенар. Вот тот случай, о котором ты мечтал, чтобы проявить себя настоящим воином.

— А если ты ошибся…

— Об этом не может быть и речи. Будь пораньше в царском дворце.

В крыле дворца, где фараон собрал членов своего совета, царило непривычное оживление. Совет на этот раз состоял из девяти друзей фараона, военачальников и глав нескольких управлений. Обычно фараон ограничивался краткой беседой с визирем и переходил к делам, которые считал наиболее важными. Но на этот раз, был срочно созван расширенный совет.

Рамзес предстал перед помощником визиря и попросил приема у фараона. Ему велели подождать. Так как Сети ненавидел болтовню, Рамзес решил, что обсуждение быстро закончится, но так не произошло. Заседание продолжалось необычно долго. Уже прошло время завтрака, прошел полдень. Должно быть, участники резко разошлись во мнениях, а фараон не хотел произнести последнее слово до тех пор, пока не будет уверен, что выбрал путь истины.

Когда солнце стало уже склоняться к западу, друзья фараона с серьезными лицами вышли из зала совета, за ними военачальники. Через четверть часа помощник визиря вышел за ним.

Его принял не Сети, а Шенар.

— Я желаю видеть фараона.

— Он занят. Что тебе нужно?

— Я вернусь позже.

— Я уполномочен отвечать тебе, Рамзес. Если ты отказываешься говорить со мной, я доложу об этом фараону. Отцу не понравится твое поведение. Ты слишком часто забываешь, что обязан уважать меня.

Эта угроза не произвела на Рамзеса никакого впечатления. Он решил все поставить на карту:

— Мы с тобой братья, ты забыл об этом, Шенар?

— Наше с тобой положение…

— Разве нам заказана дружба и доверие?

Этот аргумент поколебал Шенара. Его тон стал менее резким.

— Нет, конечно, нет. Но ты так вспыльчив, что часто переходишь границу.

— Я следую своему пути, ты — своему. Время иллюзий прошло.

— И… каков твой путь?

— Армия.

Шенар потеребил себя за подбородок.

— Ты сможешь там блеснуть, это правда… Для чего ты хотел видеть фараона?

— Чтобы сражаться рядом с ним в Нубии.

Шенар подпрыгнул на месте.

— Кто тебе рассказал о войне в Нубии?

Рамзес остался невозмутим:

— Я царский писец и старший офицер. Мне не хватает назначения на поле битвы. Предоставь его мне.

Шенар поднялся. Прошел по залу и снова сел.

— Не рассчитывай на это.

— Почему же?

— Это слишком опасно.

— Ты заботишься о моем здоровье?

— Царевич не должен подвергать себя необоснованному риску.

— Разве сам Фараон не будет во главе наших войск?

— Не настаивай, тебе там не место.

— Напротив!

— Мое решение не подлежит пересмотру.

— Я обращусь к отцу, он пересмотрит его.

— Не надо скандалов, Рамзес. У страны есть другие заботы, помимо твоих дрязг по поводу назначений.

— Перестань вставлять мне палки в колеса, Шенар.

Круглое лицо наследника трона приняло жесткое выражение:

— В чем ты меня обвиняешь?

— Могу я считать, что добился назначения?

— Это решит фараон.

— Если ты предложишь ему.

— Я должен подумать.

— Думай быстрее.

Аша огляделся. Просторная комната, два окна, расположенные так, чтобы обеспечить свободную циркуляцию воздуха. Стены и потолок украшены цветочными фризами и геометрическими орнаментами красного и синего цвета. Несколько стульев, низкий столик, добротная циновка, сундуки, шкаф для папируса… Кабинет, который ему выделили в управлении иностранными делами, показался ему вполне подходящим. Немногие молодые вельможи пользовались такими удобствами.