Василий Седугин - Князь Олег

Он присел на первое попавшее крылечко, и тело его затряслось от безудержных рыданий. Он уже не видел, как вспыхнул огромный костер, который проглотил и Рюрика, и Эфанду и унес их души прямиком в небо, в рай…

Как ни старался Рюрик привлечь Олега к управлению государством, как ни вникал сам Олег в государственные дела, все же первые месяцы самостоятельного правления изматывали его многочисленными сложными вопросами, которые надо было решать немедленно, а главное правильно, потому что чаще всего от этого зависели судьбы людей. Тут были и судебные дела, и взаимоотношения с племенами, и межплеменная рознь, и сбор дани, и пошлины с иноземных и отечественных купцов, и оборона границ… Да мало ли дел у князя огромной страны, протянувшейся на двадцать-тридцать дневных переходов!..

Перед сном едва находил время, чтобы забежать в светлицу поцеловать четырехгодовалого племянника Игоря и двухлетнего сынишку Рогволда. Оба остались без матерей. Два года назад похоронил Халльгерд. Не простила она ему обид. Перед самой кончиной, открыв глаза, слабым голосом сказала:

— Приснился мне сейчас мой любимый котик… Еще маленьким запрыгнул он как-то мне на плечо и улегся вокруг шеи. А я его прогнала. И вот, как помереть, пришел он ко мне, вскочил мне на плечо и обвил мою шею. Полежал, а потом ушел в сени и помер. Вот я и думаю: все двадцать лет своей жизни он мечтал полежать у меня на плече… Зачем я его тогда, маленького, прогнала? Век себе не прощу.

Это были ее последние слова, обращенные не к нему, Олегу, а к своему котику…

Как-то беседовал он с новгородскими купцами, торговавшими с компанией Ганза. Внезапно открылась дверь и на пороге появился гридень:

— Князь, дружина кривичей движется на Новгород!

— Откуда известно?

— С границы воин прискакал. Велел срочно доложить!

Олег наскоро завершил беседу с купцами, вызвал к себе гонца с границы.

— С войной или с миром идут кривичи? — спросил он его.

— Как-то странно ведут они себя, не грабят, не жгут, но движутся напористо. Боярин у них в первых рядах, такой важный, толстый, как кадушка. Кричит, чтобы дорогу освободили, потому что во главе дружины сама княгиня Зарена!

— Много ли воинов в дружине?

— Тысяча, не менее.

— При оружии?

— Вслед за дружиной едет обоз.

Сомнений не было. Узнав, что он стал князем, Зарена решила отомстить за обиду. С того момента, как он узнал о смерти князя Тримира и заступлении на престол его дочери, он с большим подозрением относился к ее действиям, ждал подвоха. «Оскорбленная женщина — страшная сила, — думал он про себя. — А Зарена, видно, обиделась на весь род людской и даже замуж не вышла. От нее можно всего ожидать! Теперь это недоверие оправдалось. То, что она идет лишь с одной своей дружиной, говорит об одном: у нее в городе имеются сообщники, враги Олега, которые выступят, как только она приблизится к стенам города. Надо немедленно ее опередить! Он приказал трубить сбор своим воинам.

Многое передумал и перечувствовал он, направляясь к границе. И свою безумную любовь к Ивице, и стыд от предательства кривичской княжны, который жег его все эти двадцать лет… Конечно, сейчас, в свои сорок, он поступил бы иначе. Он не кинулся бы безоглядно за той, которая поманила его всего лишь одним пальчиком… Он стал другим, зрелым, опытным, волевым. И все же… И все же ему было жаль тех лет. Как бы хотелось снова окунуться в безрассудство тех сумасшедших, шальных ночей, забыться в опьяняющем чувстве первой любви… Он вспомнил, как, будто во сне, бродил по волховским лугам, как блуждал в чаще леса, и ему чудились разные привидения, как страстно хотелось увидеть Ивицу и прижаться к ее коленям…

Встреча произошла в лесу, едва они переправились через реку Ловать. Из леса выезжали кривичские воины, одетые в красивую одежду, будто на праздник, и Олег удивился, что их так мало, не более трех десятков. Выходит, гонец ввел его в заблуждение? Нет, скорее всего княгиня оставила свою дружину где-то позади, прихватив с собой лишь охрану.

В это время от кривичей отделились три всадника и поскакали в его сторону. В одном из них он узнал Зарену. Она в нескольких шагах от него резко осадила коня, весело и даже озорно проговорила:

— С чего это ты, князь, против слабой женщины вывел всю свою дружину?

«Началось, — подумал он про себя. — Ловко подстроено, чтобы унизить меня».

Ответил:

— С почетом решил встретить властительницу соседнего государства. Милости просим в пределы новгородской земли!