Томас Фланаган - Год французов

Разве народ Ирландии не родился таким же свободным, как и народ Англии? В силу чего его лишают свободы? Разве ирландцы не являются подданными того же короля? Разве не то же солнце светит над ними? — вопрошал в «Письмах суконщика» великий сатирик, ирландец Свифт.

В 1791 году ирландские революционные демократы создали активную боевую организацию — Общество объединенных ирландцев, в рядах которого объединились католики и протестанты. В отличие от своего великого земляка они не ограничились лишь обличающими риторическими вопросами, а повели последовательную борьбу против Англии, установив тесные связи с организацией якобинцев в Париже и демократическими обществами в Англии. Программа организации предусматривала борьбу за независимую Ирландскую республику, демократические свободы и социальные преобразования, направленные против феодальных привилегий церкви и крупных лендлордов. Первоначально Общество включало в себя наиболее радикальные элементы буржуазии Ольстера и Дублина, которые требовали полного политического равноправия для католиков и избрания парламента на основе введения всеобщего и равного избирательного права. Высшие посты в организации принадлежали выходцам из буржуазии и отчасти либерального дворянства, но среднее звено руководителей относилось к демократическим слоям, с ликованием подхватившим призыв Французской революции «Свобода, равенство, братство!». Идея братства была особенно важна для страны, ибо на практике означала объединение исповедующих разные религии.

Покончить с религиозными распрями! Именно об этом мечтал У. Т. Тон, признанный лидер Объединенных ирландцев, отнюдь не считавший конституционный путь достижения независимости страны единственно возможным. Уолф Тон сознательно связал борьбу за национальное освобождение с буржуазно-демократическими преобразованиями. Свои революционные планы он строил на трезвом анализе соотношения сил: трудности Англии — шанс для Ирландии. Понимал он и то, что борьба против угнетателей будет иметь больше шансов на успех, если заручиться поддержкой внешних сил, враждебных Англии. Революционная Франция, вступившая в борьбу с британской короной и выдвинувшая лозунги, близкие сердцам угнетенных ирландцев, представлялась Тону идеальной союзницей. Обивая пороги Парижской директории и бомбардируя ее записками, содержащими проект высадки десанта, Тон жил верой, что французская экспедиция станет искрой, пожар от которой разгорится по всему острову, а Ирландия будет освобождена руками самих ирландцев. В походе известного своими победами над шуанами в Вандее генерала Эмбера, в августе 1798 года, описание которого, собственно, и составляет содержание романа, Тон не принимал участия. В сентябре того же года он отплыл к родным берегам на французском фрегате, но, увы, попал и Ирландию закованным в кандалы пленником.

Хроника ирландского восстания в романе дана от лица нескольких повествователей — прием, достаточно распространенный в современном американском историческом романе («Заговор» Д. Херси, «Мартовские иды» Т. Уайлдера). Фланаган приводит рассказы генерал-майора Г. Уиндэма, служившего в молодости адъютантом лорда Корнуоллиса; школьного учителя в Каслбаре Шона Мак-Кенны; адвоката, члена Общества объединенных ирландцев Малкольма Эллиота и его супруги-англичанки Джудит, горячо сочувствующей делу освобождения Ирландии; протестантского священника Брума.

Принцип множества точек зрения позволяет автору показать панорамный срез эпохи, ибо об одном и том же событии рассказывают представители разных классов и общественных кругов. Сопоставление этих рассказов создает историческую картину конца XVIII века в Ирландии, Франции и Англии. Одновременно в повествование включены философские обобщения, глубина которых зависит от личности рассказчика. Повествователи предлагают читателям оценить не только «дела давно минувших дней», но и их собственные мысли, поступки и чувства, находящиеся в прямой зависимости от избранной позиции.

Кинематографичность действия — характерная черта романа «Год французов». Захват Киллалы, марш-бросок к Каслбару, многочисленные стычки и сражения представляют собой батальное полотно, как бы снятое с нескольких ракурсов. «Камера» Фланагана то поднимается на высоту птичьего полета, охватывая общую картину, то бросается в самую гущу битвы, и тогда почти физически ощущается храп лошадей, стоны и крики раненых, лязг стали и свист ядер. «Съемка» ведется то с одной, то с другой стороны, поскольку «операторы» принадлежат к враждующим лагерям.