Пенни Винченци - Наперекор судьбе

Когда ее привезли домой, Иззи сразу же отправилась к себе в комнату. Она выскочила из машины, даже не взглянув на Кита.

– Не подходи ко мне! – сердито бросила она отцу. – Не смей ко мне приближаться! Никого не хочу видеть!

Весь следующий день она просидела у себя в комнате и только вечером вышла в гостиную: бледная, с пустыми, потухшими глазами.

– Папа, прости меня, – сказала она.

– Что ты, дорогая. Тебе не за что просить прощения. Ты ни в чем не виновата.

Как это, она не виновата?

– Виновата. Я испортила торжество, – заявила Иззи. – Ты столько для меня сделал, а я… Я очень виновата.

– Вот ты о чем. Это пустяки. Совсем пустяки.

– Мне так не кажется. Если можешь, прости меня за вчерашнее.

Себастьян помолчал, затем спросил:

– Поесть хочешь?

– Нет, спасибо.

– А как насчет чашки какао?

– Да, – немного поколебавшись, ответила Иззи, – какао я выпью.

– Вижу, ты не сняла жемчуг.

– Я теперь его никогда не сниму.

У Себастьяна отлегло от сердца. Мир с Иззи был восстановлен.

Мира с Китом не получалось. Кит отстранился от него. Каждое слово сына дышало льдом. Впрочем, Кит почти ничего не говорил. Сбивчивые попытки Себастьяна принести запоздалые извинения не дали результата. Себастьян написал ему письмо. Оно вернулось нераспечатанным. Раза два он заезжал на Чейни-уок. Кит отказывался с ним встречаться.

Это была двойная ирония, двойная трагедия: сын признал его своим отцом – пусть и без особой радости, – и буквально сразу же он потерял сына.

– Не надо так себя терзать, – сказала Селия. – Кит образумится. Дай ему время. Он ведь и со мной не желает говорить. Сердит до крайности. Шокирован. Растерян. Можешь представить его состояние. К тому же он очень молод.

– Как-никак, ему уже двадцать шесть.

– Он маленький двадцатишестилетний мальчик. Так однажды охарактеризовала его Адель.

– Селия, как ты думаешь, об этом многие знают?

– Едва ли кто-нибудь знает. По крайней мере, сейчас. Кит явно не хочет, чтобы об этом знали.

– С одной стороны, мне от этого легче, но в то же время и невыразимо грустно. Я так хотел бы назвать тебя своей. Тебя и его.

– Это невозможно, – ответила Селия и рассказала Себастьяну о событиях того, уже очень далекого вечера, когда она вернулась домой, к Оливеру…

Оливера она тогда нашла в его комнате. Он сидел и глядел в окно.

– Оливер, я должна тебе кое о чем рассказать.

Он посмотрел на нее почти с изумлением:

– Селия, неужели ты всерьез думаешь, что я не знал?

В понедельник Себастьян позвонил Барти и попросил ее приехать к ним.

– Изабелла очень опечалена твоим отъездом. Она хочет попрощаться. Думаю, ты найдешь с ней общий язык.

– Хорошо, я приеду, – пообещала Барти.

На изможденном лице Иззи виднелись следы слез, но она была спокойна.

– Я чувствую себя такой дурой, – призналась она. – Я-то думала: он меня действительно очень любит. А тут первое препятствие – и он спасовал. Как говорит леди Бекенхем, не взял первый барьер.

– А ты не думала, что он поступил так не из трусости? – осторожно спросила Барти. – Вдруг его поступок был продиктован большой любовью к тебе? Может, он впервые осознал, что так нельзя и эта спешка повредит не столько ему, сколько тебе? Я знаю, Иззи, во многих отношениях ты вполне взрослый человек. Но неужели ты всерьез считаешь, что готова выйти замуж?

– Да, готова. Может, вы все думаете, что это он меня надоумил? Нет. Это была моя идея. Я все сама решила и убедила его. Не надо думать о Ките плохо.

– Я и не думаю о нем плохо. Не только ты любишь Кита. Я его тоже очень люблю. И многие его очень любят. Но жить бок о бок с ним нелегко. Кит – обуза. И дело не только в его слепоте. Он очень эгоцентричен.

Барти сразу поняла, что допустила ошибку.

– Неправда! – вспыхнула Иззи. – Он совсем не эгоцентричен. Он очень щедрый и бескорыстный человек.

– Иззи, я же это сказала не в его осуждение. Все это следствия его слепоты и беспомощности. Наверное, его пугало, что со временем ты начнешь сердиться на его неспособность дать тебе все, что ты хочешь.

– Неправда. Я знала, за кого собираюсь замуж. Мы с ним все это обсуждали.

– Я тебя понимаю и уверена: Кит старался бы изо всех сил помогать тебе и не быть обузой. Я лишь пытаюсь объяснить, что жизнь со слепым человеком имеет свои особенности. Кит во многом беспомощен, и тебе всю жизнь пришлось бы возиться с ним.

– Но я как раз этого и хотела. Мы оба этого хотели… – Голос Иззи дрогнул. – Я думала, что мы оба этого хотим. Тебе не понять.