Всеволод Иванов - Александр Пушкин и его время

В двадцатых числах мая Пушкин вместе с невестой едет в имение Полотняный завод, где он представлен деду Натали Афанасию Николаевичу, знакомится с ним и, несомненно, ведет деловые беседы о хромающем предприятии Гончаровых.

Нареченная теща возит будущего зятя по московским соборам, они слушают молебны, прикладываются к чудотворной иконе Иверской. Пушкин погружается в особую Москву, в Москву православную, простонародную, богомольную, купеческую, глубоко традиционную, дышащую нигде не писанной историей, в Москву простоватую, но мудрую — себе на уме, в Москву скрытную, но упорную, почти незамечаемую в литературе и в то же время имеющую свой неожиданно широкий охват. В это же время подходит большая литературная удача Пушкина, что видно из его письма Плетневу:

«Милый! победа! Царь позволяет мне напечатать. Годунова в первобытной красоте…

Слушай же, кормилец: я пришлю тебе трагедию мою с моими поправками — а ты, благодетель, явись, к Фон Фоку и возьми от него письменное дозволение…

Думаю написать предисловие… Не продать ли нам Смирдину и трагедию?» И Пушкин в июне едет для работы в деревню, в подмосковную усадьбу Вяземских — Остафьево, туда, где Карамзин писал свою «Историю».

Остафьево в семи верстах от города Подольска, неподалеку от Старой Калужской дороги, — каменный двухэтажный дом с фронтоном на колоннах, окружен террасой, широкая парадная лестница ведет в обширный приёмный зал. Из зала — двери в библиотеку князя, в гостиную с родовыми портретами. За ней — кабинет и спальня.

В центре дома — циркульный зал с выходом на террасу и в парк. В верхнем этаже жилые комнаты, среди которых сохранилась комната Карамзина, где писались им тома его «Истории государства Российского». У большого окна — его рабочий стол.

С террасы, с балконов — широкий спокойный вид: поля, березовые рощи, древние курганы, сельское кладбище, церковь с зелеными куполами и крышей и вековые березы с черными шапками грачиных гнезд…

Пушкин в отсутствие хозяев работал тут над «Годуновым», готовя его к печати, а затем уехал в Москву, оттуда — в Петербург.

В этот приезд свой в Петербург Пушкин, по многим отзывам современников своих, казался другим человеком — был серьезен, степенен, «как и следовало человеку с душою, принявшему на себя обязанность осчастливить другое существо», по выражению А. П. Керн.

Лето 1830 года — горячее время: в Париже вспыхивает июльская революция.

Восстание это имело большой отзвук в России. Николай Первый стал еще реакционнее, а обиженное им русское дворянство еще больше подкрепилось в своих надеждах на Европу.

За парижским восстанием 25 августа того же 1830 года последовало восстание в Брюсселе, в столице, тоже порабощенной Священным Союзом, Бельгии. Венский конгресс в 1815 году создал королевство Нидерланды из наполеоновской республики Голландии и из бывшей австрийской Бельгии, с королем Вильгельмом I во главе, сыном последнего штатхальтера голландского. Принц Фридрих II, сын короля Вильгельма I, бежал из Брюсселя и увел оттуда свои голландские войска. 18 ноября бельгийское национальное собрание декларировало свою независимость и создало Временное правительство.

Поступали сведения и о том, что июльская революция начинала отзываться и в Польше, что, естественно, еще сильнее волновало Петербург.

Пушкин, живя лето и самое начало осени 1830 года в Петербурге, имел много хлопот — работал в редакции «Литературной газеты», вел переговоры со своими родителями по части имущественной — отец его Сергей Львович выделял ему из своих владений в Нижегородской губернии, неподалеку от села Болдино, половину деревни Кистеневки с двумя сотнями незаложенных крестьянских душ. Наконец, Пушкин внимательно следил за европейскими событиями, сообразуясь с которыми царь вел свою внутреннюю политику.

Политические новости из Европы можно было знать из иностранных газет, помещение же их в русских газетах было запрещено. Из того же, что печатал полуофициально и монопольно Булгарин, узнать многого было нельзя. Большие баре и барыни, однако, имели доступ к французским газетам, и от них вести рассасывались по столицам, по усадьбам, по городам. Пушкин по вечерам бывал обычно у Дельвигов, живших на даче у самого перевоза на Крестовский остров. Там собиралась публика, там обменивались новостями. Между прочим, там бывал и младший брат Пушкина — Лев Сергеевич, в ту пору офицер Нижегородского уланского полка, которым командовал на Кавказе генерал Н. Н. Раевский-младший, что свидетельствовало до известной степени о связи Пушкина с Кавказской армией.