Н. Т.: Тайны Зимнего дворца

Его привязали къ позорному столбу и полицейскій офицеръ прочелъ надъ нимъ приговоръ. Потомъ палачъ подошелъ къ нему, далъ ему пощечину и сломалъ надъ его головой шпагу.

Онъ былъ лишенъ всѣхъ правъ состояніи и приговоренъ къ ссылкѣ въ Сибирь въ каторжную работу на рудники безъ срока.

Его сообщники стояли у подножія эшафота. Шервудъ, блѣдный, дрожалъ всѣмъ тѣломъ, а Петровичъ съ равнодушіемъ взиралъ на «бѣлаго коня», на которой ему предстояло попасть (въ народѣ такъ называется скамью, къ которой привязываютъ приговоренныхъ къ кнуту).

Это не бѣда, сказалъ онъ своему товарищу, желая ему придать храбрости. Это правда, что оно не много больно, но отъ этого не всегда же умираютъ, а рюмка водки послѣ экзекуціи, покажется въ сто разъ вкуснѣе.

Бывшій князь Курдюбековъ спустился съ эшафота и полицейскій офицеръ вызвалъ имя Шервуда.

Блѣдный какъ смерть шпіонъ-убійца взошелъ на эшафотъ и скоро его жалобные крики огласили воздухъ.

1890

Говорится объ Тотлебенѣ, сынѣ табачнаго фабриканта изъ Ревеля.

Николай постоянно носилъ старую шинель покойнаго брата, которую Александръ надѣвалъ во время войны съ французами.

III отдѣленіе.

Судившагося и сосланнаго въ 1849 году.

Въ прежнія времена былъ обычай начинать или заканчивать засѣданія интимныхъ друзей — пѣніемъ какого нибудь изрѣченія любимаго поэта-патріота.

Подлинное событіе.

Взято изъ архива уголовныхъ дѣлъ.

Всѣ новоиспеченные на скорую руку дворяне, какъ Шервудъ, сынъ англійскаго слесаря, какъ другой, шапочникъ изъ города Костромы Осипъ Комисаровъ, награжденный прилагательнымъ «Костромского» въ непривычномъ положеніи спиваются съ круга. Комисаровъ, напр. надоѣлъ своему инструктору-дядькѣ Тотлебену до той степени, что принуждены сплавить спасителя «Костромского» въ Ташкентъ, куда сплавляютъ многихъ изъ высокопоставленныхъ лоботрясовъ — за мошенничество, и всякаго рода непотребства.

Намекъ на черный эшафотъ къ которому привязываютъ приговоренныхъ къ наказанію.

Андреевскій крестъ — кнутъ, которымъ палачъ наноситъ крестообразно удары по спинѣ преступника.

Галашевъ, полицмейстеръ.

Извѣстный ресторанъ въ Москвѣ, нынѣ не существующій.

Молодая графиня Закревская, единственная дочь московскаго генералъ-губернатора, была вообще очень эксцентрична и нисколько не стѣснялась всѣмъ говорить, что выходитъ за графа Нессельроде не по любви. Однажды ей задали вопросъ, отчего же она тогда за него выходитъ замужъ? На это былъ съ ея стороны весьма характеристическій отвѣтъ: „Отъ того, что у него воняютъ ноги“. Вопрошавшій былъ этимъ пораженъ.

Молодая графиня, видя его изумленіе, поторопилась выяснить смыслъ своего отвѣта:

Ну да отъ того, что у него воняютъ ноги, и по этой причинѣ это единственный мужчина изъ нашего общества, котораго, мать не взяла себѣ въ любовники.

Старая графиня Закревская была извѣстна своимъ развратомъ. Объ этомъ остался недурный анекдотъ въ памяти московскихъ старожилъ.

Во время генералъ-губернаторства графа Закревскаго въ Москвѣ проживала нѣкая графиня Ростопчина, дочь бывшаго московскаго генералъ-губернатора въ двѣнадцатомъ году. Графиня Растопчина такъ же славилась своей распущенностью нравовъ. Однажды послѣ крупнаго скандала, графъ Закревскій призвалъ ее къ себѣ и прочелъ строжайшій выговоръ съ угрозой высылки изъ города административнымъ порядкомъ. Графиня, выслушавши его нравоученія, возразила: „Удивительная вещь, ровно двадцать лѣтъ тому назадъ, мой отецъ призывалъ въ этотъ же самый кабинетъ вашу супругу и ей говорилъ слово въ слово то, что вы говорите теперь мнѣ. Ваша супруга не исправилась? Такъ оставьте же и меня въ покоѣ.

Графиня Нессельроде, урожденная Закревская, жива и до нынѣ. Съ Нессельроде она развелась и вышла замужъ за своего бывшаго любовника, князя Друцкого- Саколинскаго, того самаго, про котораго однажды Николай I, ея крестный отецъ, спросилъ:

Графиня, скажите, что между вами и княземъ Друцкимъ?

„Ничего, ваше величество, возражала графиня, даже нѣтъ батистовой рубашки“.

Графиня Бобринская урожденная графиня Самойлова.

Въ настоящее время въ Кіевѣ графу Бобринскому поставленъ памятникъ какъ дѣятелю.