Захария Станку - Босой

Так судебное дело о драке братьев Дрымбэ из Балта Сэратэ принесло доход и Викэ Джорджеску, и Овидиу Урсу.

Их завалили просьбами о ведении тяжб. Адвокат Джорджеску поначалу купил дом, чтобы показать клиентам, какой он солидный и основательный человек. Затем завел кабриолет и пару лошадей. Более серьезные дела разбираются в Кырлигаце, но за неделю судья успевает побывать еще в десяти-двенадцати селах, по мелким делам принимая решения на месте… А следом ездит на своем кабриолете и адвокат Джорджеску – неважно, состоится суд или нет, – просто чтоб показаться народу, пусть люди знают, к кому обращаться в случае нужды.

– А это адвокат, – слышит он за спиной.

Теперь его знают даже дети. Вот он снимает котелок. Раскланивается направо и налево. Женщинам постарше оказывает особые любезности:

– Целую ручку, бабушка, целую ручку…

Моя бабка Диоайка, взглянув на него, так и отбрила:

– Такой знатный барин, и ручку мне целовать? Да ведь не станешь!.. А коль не станешь, нечего такие слова и говорить! Моя ручка, милок, для поцелуев не годится… Я с нею у многих баб побывала в брюхе, чтоб боле не сказать…

Деньги так и плыли Джорджеску в руки. Уже через край полились. Адвокат пустил по округе слух, что не прочь обзавестись землицей. И где бы ни объявился какой клочок земли – доброй ли, худой ли, близко ли, далеко ли, – адвокат скупает любую. Ведь эти земли ему все равно даром обрабатывают клиенты.

– Откуда ты, отец?

– Из самой из Бэкэлешти.

– Хочешь, чтоб я тебя защищал?

– Сделай милость, батюшка.

– Заплатишь за процесс два пола.

– Заплачу, батюшка, только из беды вызволь.

– Будь спокоен… А что ты натворил?

– Я-то ничего не натворил, да вот свалилась беда на старости лет, а сил-то уж никаких, стар стал…

– Так что же?

– Дочь у меня…

Рядом со стариком, держа в руках узелок с едой, стоит смуглая девица, кусает губки и глотает слюну.

– А что сделала эта девушка?

– То-то и оно, что не девушка она, барин, баба уже, замужем побывала…

– Значит, вам развод нужен?

– Нет. Не о разводе речь. Дело такое, барин, замужем-то она была, только не по всей форме, не успел я в примарии бумагу выправить. А она возьми да и сбеги от мужа…

– Ну, тогда все просто…

– Ан не просто, сударь, ведь уйти-то она от мужа ушла – не по нраву он, вишь, ей: больше, говорит, на бабу похож, чем на мужика, а ей с такой бабой в одном доме не житье, – вот и ушла, да уходя, и вещи забрала…

– Свои вещи-то?

– Само собой, не чужие. А зятек-то со злости, что жена его опозорила, заявил про кражу – дескать, вместе со своим приданым жена и его вещички прихватила… Так ведь, дочка?

– Все так, тятенька…

Адвокат задумывается.

– Случай потрудней, чем я думал…

– Значит, не беретесь меня защищать?

– Да нет, я согласен быть у тебя защитником – то есть у этой девушки…

– Да не девушка она, сударь, – баба, коли замужем была, хоть и осталась девицей из-за мужниной неспособности…

– Хорошо, пусть женщина. Я согласен быть защитником у этой женщины… Но только придется прибавить.

– Деньгами или как?..

– Деньгами!

– Нет больше у меня денег.

– Волы есть?

– Есть.

Старик удивленно пятится.

– А при чем тут волы-то? Уж не хотите ли у меня волов забрать? Без волов мне пропасть. Что я без волов? Без волов все одно как без сил, не работник, вроде как безрукий или хромой. Лучше уж дочку обратно этому недоделанному отдать…

– Не пойду я к нему, тятенька, хоть убейте, не пойду…

– Не бойся, старик. Я твоих волов отбирать не намерен. Что я, зверь? Бессердечный человек? Да если б я бессердечный был, я бы в городе жил, не стал бы убивать здесь свои лучшие годы. Только затем тут и сижу, чтоб помогать вашему брату крестьянину, чтобы судья вас в тюрьму из-за пустяка не засадил. Так откуда ты, я забыл?

– Из Бэкэлешти я…

– А плуг у тебя есть?

– Ну вот, теперь вам плуг подай!

– Не в том дело. Есть у меня клочок земли возле Бэкэлешти. Купил у Стройе Джамбашу…

– Вроде слышал… Стройев надел в аккурат рядом с курганом. Только это целое поле, а не клочок…

– Называй это полем, если хочешь. Но на самом деле это небольшой клочок…

– Бог вам в помощь, сударь, земля возле кургана хорошая, масло, а не земля. У меня – так одни каменья. Сеешь пшеницу, а вырастает чертополох. Сеешь кукурузу, сызнова чертополох лезет… Это мне от тещи наследство, гори она огнем!..

– Бабка Глафира померла, тятенька, огонь ее не возьмет…

– Гори она в геенне огненной, хотел я сказать…