Гарри Табачник - Последние хозяева Кремля

Хотя выступая на съезде в Париже, претендент в генсеки опять повторил привычные слова об угрозе всеобщей войны, некоторые комментаторы сочли, что он все же не был столь воинственен в своих высказываниях, как другие советские руководители. Но они не обратили внимания на то, что он не обнаружил никакого намерения отступить от активно проводимой и Хрущевым и Брежневым политики конфронтации с Западом в странах Третьего мира.

В общем, к власти шел человек, лишенный каких бы то ни было новых идей, неспособный в силу бесцветности своей личности вдохнуть жизнь в идеи старые.

Однако он недооценивает двух членов Политбюро, в чьих руках реальная сила. Ставший маршалом благодаря Брежневу, Дмитрий Устинов Брежнева готов был поддерживать, но Черненко, хотя тот, по-видимому, и намеревался продолжать политику своего патрона, доверия ему не внушал. Сам инженер по образованию, поставленный Сталиным, несмотря на то, что ему было всего тридцать три года, во главе одного из наркоматов, ведавших производством вооружения, Устинов видит в Черненко законченный тип партаппаратчика, не имеющего опыта ни в промышленности, ни в сельском хозяйстве. В конечном счете от того, кто займет кресло генсека, зависела и боеспособность армии.

Андропов в глазах Устинова в этом смысле выглядел намного лучше. Все-таки, пусть давно, но он руководил республикой. Обладал он и опытом в международных отношениях, знал социалистические страны и, конечно, пятнадцать лет в КГБ в значительной степени расширили его кругозор. Единственно, что мешало Андропову, это как раз то, что он все еще был председателем КГБ. Однако внимательные наблюдатели заметили, что с девятого места в кремлевской „табели о рангах”, которое занимал глава тайной полиции всего полгода назад, он передвинулся на четвертое.

Андропову ясно, что пока он в КГБ, генсеком ему не стать. Ему надо скинуть мундир главного полицейского страны. Черненко же именно по этой причине прикладывает все силы к тому, чтобы этот мундир на нем оставался и далее.

Не только Москва, но и весь Советский Союз становится полем битвы между Черненко и Андроповым. В феврале председатель КГБ наносит очередной удар.

В Москве арестовывают директора Госцирка Анатолия Колеватова. Его обвиняют в том, что за организацию гастролей за границей он брал с артистов взятки. И на сей раз, как и в деле своего любовника, Галина Брежнева бессильна чем-либо помочь своему другу.

А тут, к тому же, происходит удивительное совпадение. „Правда” публикует интервью с известным клоуном Юрием Никулиным, в котором он говорит о неразборчивом в средствах руководителе цирка и о молодых артистах, больше всего заинтересованных в получении званий и орденов. От внимательных читателей не укрылось, что намек циркового клоуна на ордена — это скрытая атака на Брежнева, пристрастие которого, к цирку было хорошо известно.

И словно подтверждая это, а заодно и то, что идет борьба за власть,

12 марта та же „Правда” помещает рассказ о некоем Клавдии Свечникове, партийная карьера которого очень напоминает брежневскую. Свечникова, который был снят со своего партийного поста, восстанавливает партком, и, газета подчеркивает, что поскольку он был избран партийным комитетом, только он имеет право сместить его. Из чего опять же читателю предлагалось сделать вывод, что хоть и ходят слухи о болезни Брежнева, сместить его имеет право только ЦК.

Андропов смелеет. Он играет со своей жертвой, как кот с мышью. Он не убирает Брежнева. Ему выгоднее, чтобы Брежнев сам убрал себя.

Обычно испытывавшие трудности в добывании сведений обо всем, что касается семьи Брежнева иностранные журналисты на сей раз таких трудностей не испытывают. Более того, включив свои приемники, советские граждане с удивлением замечали, как мгновенно, словно по команде, прекращалось глушение, когда из-за океана начиналась передача о скандале, в котором замешана семья генсека.

Из рассказов одного из моих московских знакомых, работавшего в учреждении, занимавшемся глушением и расположенном на Котельнической набережной, мне уже давно было известно, что глушение входит в сферу деятельности КГБ.

В конце февраля генсека поражает сердечный приступ. Но, едва оправившись, вместо того, чтобы, как всегда в марте уехать на отдых в Крым, он вылетает в Ташкент.

Черненко необходимо, чтобы он был на людях. Ему нужен Брежнев, какой угодно, но лишь бы двигался. Ведь только показывая генсека, можно убедить всех, что он еще держит власть, а, следовательно, и обладает силой передать эту власть тому, кого сам предназначит себе в наследники. Он убеждает Брежнева в том, что только так он способен спасти себя и свою семью.