А Настя решила отдыхать.
Капают капли дождевые, текут по стеклу наклонному. Как же хорошо будет, когда она однажды проснется, а окно в наклонной крыше снегом завалено.
Но пока нет снега. Пока дождь в черном окне. Стучит дождь, воет буря, гудит в трубе.
Стукнули в дверь: ваш обед.
2
Хорошая жизнь у людей будет после мировой революции. Только бы дожить. Но неплохая жизнь и до мировой революции: на подносе тарелка с ломтиками горячего белого хлеба, слегка поджаренного в масле. Так французы едят. В бутылке холодное вино. Не что-нибудь — «Шабли». Белое мясо в листьях салата — это копченый фазан. Еще на блюде — ваза с душистыми яблоками, с виноградом кавказским, с нежными персиками. В дополнение ко всему — горячий серебряный кофейник. Просто и скромно. Налила себе Настя вина. Сделала глоточек и задумалась. Сидит на кровати спиной к стенке, а рюмка так у губ и осталась.
Решила Настя себе за много недель устроить один настоящий отдых: решила спать пять часов подряд, может даже шесть, потом встать утром и побродить по лесам вокруг монастыря, просто так, а после того снова за работу на много недель.
Только вот проблема: выйти из рабочего ритма мозг ее не может. Потому стынет горячий хлеб, приготовленный так, как любят французы. Забыла Настя про копченого фазана. Забыла про вино в рюмке, которую у губ держит. Не до вина.
Может, позвонить кому? Может, еще кто в монастыре после двух ночи уже не работает, но еще не спит?
Посмотрела Настя на трубку долгим непонимающим взглядом и вдруг схватила ее:
— Оператор, это Жар-птица. Холованова в мою комнату срочно.
Бросила трубку. Оделась. Опять трубку схватила:
— Холованова не в мою комнату шлите, а в мой зал.
— Нет Холованова на месте.
— Как только появится, гоните ко мне.
3
По коридору вниз. Мрак. Ночь. Где-то светятся окошки, но меж домами темнотища. Дождь хлещет, ветер плащ рвет. Ничего, ничего, скоро следственный корпус, а там коридором — к своему залу. Тут хозяйство профессора Перзеева. Можно двором пройти, а можно и людоедским подвалом. Мимо клеток с людоедами.
Людей всегда смерть влекла. Раздавят человека на улице — толпа вокруг. Глазеет. Чего глазеть-то? А тут есть на что посмотреть. Настя Жар-птица — такой же человек, как и все. Ее тоже смерть влечет. И если есть возможность смерти в глаза глянуть, кто ж такую возможность упустит.
Она и не упускает.
4
Слух в монастыре: Жар-птица вызывает Дракона к себе по ночам. В какую комнату потребует, в такую Дракон и бежит. Где бы Дракон ни находился, что бы ни делал, все бросает — и к ней. В любое время дня и ночи.
5
Пришла Настя в свой зал, смотрит на стены, понимает ошибку.
Подставила лестницу и давай все фотографии со стен срывать.
6
Появился Холованов в девять утра. Вошел: в зале разгром. Сорваны фотографии со стен. Сколько времени, сколько работы на все ушло, и вот дура-девка все одним махом уничтожила.
— Сдурела от переутомления?
— Так нет же.
— Как мы теперь все это восстановим?
— Не надо, Дракон, все это восстанавливать. Надо новую картину складывать. Ошибка вот в чем. Для наглядности я большие фотографии использовала, а нужны маленькие, восемь на двенадцать.
— Так не увидишь же ни черта под потолком!
— Увидишь, если захочешь. Лесенку подставишь. Расскажу, в чем ошибка. Я использовала большие фотографии, поэтому на одной большой стенке поместилось руководство НКВД. На других стенах и на стендах — руководство смежных и родственных организаций. Получилось много отдельных структур. Но это неправильно. НКВД, Наркомат лесной промышленности, Наркомат связи, Главзолото, Главное управление капитального строительства Наркомата путей сообщения, строительство шоссейных дорог, Дальстрой и так далее — все это одна структура. Единый организм. Так и надо их всех — на одну стеночку. Фотографии — поменьше, да лепить плотнее. И всех их ниточками соединить, вот тогда единый организм получится. Вот только тогда правильную картину их мощи увидим.
7
Майор Терентий Пересыпкин перестал возвращаться домой. Что толку? Метро, потом троллейбус, потом еще автобус ждать. А его нет. Доберешься до дома, а там уже посыльный на мотоциклетке ждет: вас вызывают. Имел майор неосторожность хорошо в академии учиться, и по распределению имел несчастье попасть не в армию, а в Наркомат связи. Протестовал. Доказывал. Но объяснили: в мирное время все системы связи страны подчинены чекистам. Это логично. Кто-то что-то сказал — они все знать должны. Но во время войны все системы связи будут использованы в военных целях. Дело к войне, это каждый видит, потому пора понемногу системы связи военизировать. Ты — первая ласточка, потом еще военных присылать будут.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу