Эжен Лабом - От триумфа до разгрома. Русская кампания 1812-го года

У 12-го и 9-го корпуса и поляков генерала Домбровского, которые не бывали в Москве, были такие огромные обозы, так что дорога от Борисова до Студянки была сплошь покрыта каретами и фургонами. В подкреплении мы, конечно, очень нуждались, но в то же время опасались, что скопление такого множества людей в одном месте может сильно усложнить наше и без того бедственное положение. Маршируя вместе с дивизиями 9-го корпуса в самой гуще беспорядочной толпы отставших и деморализованных солдат, мы потеряли почти два часа и были вынуждены попытаться обойти ее. На вершине небольшого холма мы заметили несколько каких-то амбаров. Возле них стояли несколько егерей Императорской Гвардии, и мы решили, что это резиденция Наполеона и что Березина уже совсем недалеко. И в самом деле, это было то самое место, где Карл XII переправлялся через эту реку, когда шел на Москву. [147] 25 июня 1708 года. – Прим. автора.

Какую страшную картину представляло собой это бесчисленное множество людей, сокрушенных всеми бедствиями, какие только можно себе представить, а ведь еще несколько месяцев назад они ликующе маршировали по территории, размеры которой составляли половину всей их огромной империи! Наши солдаты, бледные, изможденные, умирающие от голода и холода, не имеющие ничего, кроме, рваных плащей и полуобгоревших овчин, стонущие и плачущие, огромной толпой стеснились на берегу этой злосчастной реки. Немцы, поляки, итальянцы, испанцы, хорваты, португальцы и французы – все полки перемешались между собой, и вся эта масса кричала, ругалась и плакала на всевозможных языках. Среди них были офицеры и генералы – одни солдаты обращались с ними так же, как и с равными себе, даже били, а другие все же по-прежнему побаивались их авторитета. Словом, хаос был такой, что вряд ли когда-нибудь найдется кисть, которая сможет отобразить эту картину.

Те, кто были изнурены до крайней степени и абсолютно не осознавали в каком опасном положении они находятся, больше всего на свете хотели развести костер и хорошо отдохнуть. На таких маленьких бивуаках часто разыгрывались сцены, ясно демонстрирующие, до какой степени низости могут довести невыносимые страдания любого, даже самого достойного человека. У одного из костров несколько солдат просто дрались из-за куска хлеба. Изнемогающего от холода самым грубым образом отталкивали от костра, мучимый нестерпимой жаждой, попытавшийся попросить хотя бы глоток воды у того, у кого она была, получал отказ, сопровождавшийся отвратительнейшей руганью и оскорблениями. Те, кто когда-то были друзьями и воспитанными людьми, теперь яростно оспаривали друг у друга жалкий клочок соломы или кусок конины. Особый ужас этой кампании состоял в том, что, люди совершенно озверели и совершали такое, о чем раньше и подумать боялись. Славные своими честностью, гуманностью, и щедростью, превратились в скупых, жестоких и подлых эгоистов.

27-е ноября. Наполеон, сопровождаемый своей Гвардией, продравшись через эту толпу, около трех часов дня пересек реку. Принц Евгений, который весь день был рядом с ним, сообщил своему штабу, что остатки 4-го корпуса должны пройти по мосту в восемь часов вечера. Несмотря на то, что это был очень подходящий момент для перехода, многие солдаты не нашли в себе сил покинуть свои костры.

– Ведь намного лучше, – говорили они, – провести ночь на этом берегу, чем на том, где одни сплошные болота, да и мост так забит, что лучше подождать до завтра – толпа схлынет и пройти станет легче.

Такой точки зрения придерживалось большинство, таким образом, в назначенный час реку перешел только принц со своей свитой и несколько офицеров его штаба.

И в самом деле, только тот, кто действительно понимал всю степень опасности, в которой мы находились на левом берегу, мог заставить нас перейти на правый. Вице-король и его свита вначале расположились на довольно топком участке земли, и принц сразу же предпринял усилия, чтобы найти более промерзшее, а значит, и более пригодное место для лагеря. Кромешная тьма и бешеный ветер засыпал наши лица обледенелым снегом. Но боясь отморозить себе руки или ноги, наши офицеры непрерывно двигались. К тому же дерева было так мало, что потратив массу сил, мы с огромным трудом смогли собрать только для небольшого костерка для принца и нескольких факелов. Поэтому нам пришлось обратиться за помощью к баварцам, ведь их король приходился тестем принцу Евгению.

28-е ноября. Наполеон ушел в сторону Зембина, оставив позади себя огромную толпу, которая, стоя на другом берегу Березины, представляла собой живую и кошмарную картину бродящих по берегу Стикса несчастных призраков, изо всех сил пытающихся добраться до лодки смерти. Снег падал крупными хлопьями, холмы и леса были покрыты белой пеленой и терялись в тумане. Мы ясно видели только наполовину замерзшую роковую реку, мутные воды которой пробивали себе путь между льдинами.