Джорджетт Хейер - Воспитание чувств

Монтегю протянул к трости руку, с трудом поднялся на ноги, взялся за набалдашник из слоновой кости и, когда мистер Тарлетон решительно шагнул к нему, вырвал спрятанную шпагу из невинно выглядевших ножен и ткнул в своего обидчика. Мистер Тарлетон опоздал на какую-то долю мгновения. Он заметил, как рванулось к нему стальное жало, и успел уклониться, так что клинок, вместо того чтобы вонзиться ему в грудь, прорезал рукав и располосовал предплечье. В следующий миг Тарлетон подскочил к сэру Монтегю вплотную, вырвал у него клинок из рук и вновь ударом опрокинул его на пол. После этого он застыл над поверженным врагом, тяжело дыша и машинально пытаясь зажать рану, кровь из которой обильно пятнала его рукав зловещим багрянцем и капала на пол.

Обе дамы, в ужасе наблюдавшие за происходящим, бросились к нему.

– Какой позор! – вскричала Изабелла, величественно сверкнув глазами. – Обнажить сталь против безоружного человека! Негодяй!

– О, бедный мистер Тарлетон! – запричитала Геро. – Вы пострадали из-за меня! Я чрезвычайно вам обязана, но очень надеюсь, что рана ваша несерьезна! Позвольте, я немедленно сниму с вас сюртук! А, хозяин, это вы? Будьте добры, как можно скорее принесите мне воды в тазу и немного бренди! А вы, официант, помогите этому джентльмену снять сюртук, а вы, все остальные, уходите отсюда и не мешайте!

– Боже милосердный! – слабым голосом пробормотал мистер Тарлетон, заметив, что в комнату набились владелец постоялого двора, официант, конюх, оба форейтора и служанка. – Что я наделал! Моя проклятая глупость! Но когда я услышал, каким тоном он обращается к вам, то не смог сдержаться!

– Разумеется, не могли! – согласилась Геро, бережно закатывая рукав его сорочки и обнажая безобразный порез. – Здесь не обойтись без хирурга! Хозяин… о, он уже ушел! Эй, кто-нибудь, пожалуйста, сбегайте за хирургом, живущим неподалеку, и скажите ему, что в его помощи нуждается джентльмен, с которым произошел несчастный случай!

– Ради всего святого, никого не надо звать! – взмолился мистер Тарлетон из кресла, в которое его усадили. – Это пустяковая царапина! Лучше передайте мне одну из тех салфеток и помогите перетянуть ею руку!

Изабелла, порывшись в своем ридикюле, извлекла из него ножницы и принялась с их помощью резать салфетку на полоски. Сэр Монтегю, ужаснувшись как своей последней по счету безумной выходке, так и ее сокрушительным результатам, которые могли наступить, с величайшим трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, побрел в дальний конец комнаты, на ходу ощупывая быстро распухающую челюсть и отчаянно пытаясь придумать, как избежать возмездия.

Тут вернулся хозяин с миской воды и властным окриком велел своим работникам идти заниматься делами. Официант поднес стакан бренди к губам мистера Тарлетона, и тот, ослабев от изрядной потери крови, сделал небольшой глоток и откинулся на спинку кресла, устало смежив веки.

Хозяин, донельзя разгневанный столь неподобающим происшествием в его гостинице, чрезвычайно умело обработал рану, но заявил: он немедленно пошлет за деревенским констеблем, дабы тот арестовал обоих вояк. Едва он успел выразить уверенность, что магистрат будет знать, как поступить с так называемыми джентльменами, пытающимися лишить простых форейторов честно заработанной платы, как во дворе раздался стук копыт, скрежет колес по гальке и кто-то нетерпеливым голосом крикнул:

– Эй, там! Конюх! Конюха сюда немедленно!

– Шерри! – завизжала Геро, стоявшая рядом с креслом мистера Тарлетона, и выскочила в коридор, ведущий во двор. – Шерри, Шерри!

Его светлость только что спрыгнул на землю с облучка своей коляски. В луче света, падающего из открытой двери, он увидел супругу и шагнул к ней.

– Ох, Котенок, слава богу, я нашел тебя! – воскликнул виконт, протягивая к ней руки. – Ты не должна так поступать, моя дорогая крошка! Я не могу тебе этого позволить!

Геро с разбегу бросилась к нему в объятия, обхватив его светлость руками за шею.

– Нет, нет, Шерри! Это вышло нечаянно! – всхлипывала она. – Я подумала, что это ты, а не мистер Тарлетон!

– Ох, Котенок, как это на тебя похоже! – срывающимся голосом проговорил он. – Это должен был быть я! Но я оказался таким идиотом… Котенок, маленькая ты негодница, как ты меня разыграла! Поцелуй же меня!

Достопочтенный Ферди Фейкенхем, с большим интересом наблюдая за страстными объятиями двух людей, которые, похоже, совершенно забыли о том, где находятся, сошел из экипажа на землю и с достоинством попросил ничуть не менее заинтересованного Джейсона отвести лошадей на конюшню и проследить, чтобы их обтерли и напоили. К тому времени как его распоряжение было с большой неохотой выполнено, виконт уже вытирал щеки супруги своим носовым платком, а Геро, улыбаясь сквозь слезы, смотрела снизу вверх в его смягчившееся лицо.