Сельма Лагерлёф - Сказание о Йосте Берлинге

На этом игра закончилась.

Кевенхюллером овладело отчаяние. Его больше не привлекала участь добросовестного ремесленника, честно исполняющего свою работу, ведь его умения и способности создавать чудесные машины никому, кроме него, не нужны. Он даже не решался приступить к одолевавшим его замыслам – если их постигнет та же участь, если он опять создаст чудесные машины и тут же их разрушит, сердце его разорвется от горя. А если не разрушит, сойдет с ума, потому что они никому, кроме него, не могут принести никакой пользы.

Он разыскал свою рабочую котомку и сучковатый посох, оставил мельницу так, как он ее построил, и отправился искать Зеленую.

Купил лошадь и повозку: он уже не был так легок на ногу – давал о себе знать возраст. Рассказывают, что, как только он подъезжал к лесу, тут же натягивал вожжи, спрыгивал с коляски и кричал:

– Лесовичка, лесовичка, это я, Кевенхюллер! Отзовись!

Но она не отзывалась.

Так, поплутав по лесам Вермланда, он приехал в Экебю. Это было за несколько лет до изгнания майорши. Его приняли весело и радушно, и он остался жить. Кавалерский флигель пополнился высоким, крепко сложенным рыцарем, незаменимым и на охоте, и у пивной бочки. К нему вернулись детские воспоминания. Он разрешал называть себя графом и со временем стал выглядеть как настоящий немецкий барон, который только и поглядывает на земли своих соседей и родственников – а не отхватить ли кусочек? Орлиный нос, густые брови, остроконечная бородка-эспаньолка и гордо закрученные усы.

Он стал одним из кавалеров, не лучше и не хуже тех, чьи души майорша, как поговаривали, запродала врагу рода человеческого. Его волосы поседели, а неугомонный ум погрузился в спячку. Он уже не помнил подвиги своей молодости. Стал другим человеком – во всяком случае, не тем, кто изобрел самоходный экипаж и летательную машину. Всё это пустые россказни, говорил он, ничего подобного не было.

Но времена изменились. Майоршу выгнали из Экебю, и в поместье стали хозяйничать кавалеры. И началась такая жизнь – хоть святых выноси. Словно ураган налетел на несчастное поместье. Возобновились юношеские проделки. Сделать что-то полезное почиталось чуть ли не смертным грехом. Люди безумствовали на земле, духи – на небесах. Из Дувера то и дело прибегали волки с ведьмами на спинах, природа вытворяла невесть что, и нечего удивляться, что в Экебю явилась лесовичка.

Кавалеры и знать не знали, кто она такая. Они по наивности решили, что к ним пришла молодая женщина в нужде и беде, женщина, которую довела до отчаяния жестокая свекровь. Они дали ей приют, почитали ее как королеву и любили, как собственного ребенка.

Только Кевенхюллер распознал ее. Поначалу он был так же слеп, как остальные. Но как-то раз она по неосторожности надела зеленое платье из переливающегося муарового шелка, и он сразу все понял.

Она сидит на лучшем диване в Экебю, обитом китайским штофом, а эти старые шуты не знают, чем ей услужить. Один готовит ей еду, другой изображает камергера, третий – придворного музыканта, четвертый чинит ее сапожки. Ловкачка всех прибрала к рукам. Злодейка изображает больную – Кевенхюллер прекрасно знает, что это за болезнь. Да она просто издевается над этими простаками, как издевалась над ним! Подумать только, такое жестокое заклятие в благодарность за искреннюю, пусть и мелкую, услугу.

Он предупреждал. Никто не скажет, что он не предупреждал.

Вы только посмотрите на эти маленькие острые зубки, на эти дикие, светящиеся глаза. Это дриада, лесная троллица, лесовичка! В эти неспокойные времена чему удивляться? Вся нечисть словно с цепи сорвалась. Она уничтожит нас, поверьте мне, я уже имел с ней дело.

Но странное дело, как только Кевенхюллер распознал свою супостатку, к нему вернулась жажда деятельности. Как всегда, началось с невыносимого жжения в голове, и он знал, что тому причиной – искры из ее глаз проникли ему прямо в душу. Пальцы болели от желания взяться за молоток и напильник. Он пытался сопротивляться, но куда там! С горечью в сердце надел он рабочий халат и уединился в старой слесарной мастерской.

И из Экебю по всему Вермланду пронесся слух: Кевенхюллер опять взялся за работу!

И кавалеры, затаив дыхание, прислушивались к стуку молотка, скрежету напильников и тяжелым вздохам кузнечных мехов.

Похоже, вскоре увидит свет новое чудо. И что это будет? Может, он научит нас ходить по воде, как посуху? А может, его посетило вдохновение, когда он смотрел на небо, и теперь собирается построить лестницу к Плеядам? Захотел повидаться с семью дочерями Атланта?