– Как знать, papa…
– А как у вас дома, сынок?
– Все по-прежнему, как всегда.
– Maman здорова?
– Физически да, а морально она подавлена… оттого что я женился.
– А как у нее со Стейном?
– Ссорятся…
– Ох уж эта твоя maman … – сказал Паус. – Элли, возьми еще mayonnaise . Нет, Лот, давай ее сюда, я хочу сам открыть шато-икем… Твоя maman всегда чуть что ссорилась… Жалко, что так. Вдруг гневалась… срывалась на крик… на ровном месте, я это очень хорошо помню. А в остальное время она была такая милая и нежная… и поразительно красивая.
– Да, и я на нее похож, взял от нее все худшее.
– Это он шутит, – сказала Элли.
– Конечно, – сказал старик, – напрашивается на комплименты.
– Я бы хотел быть похожим на вас, papa.
– Лот, сколько можно ныть… Элли, возьми еще mayonnaise … Не хочешь? Тогда примемся за цыпленка… Нет-нет, передай его мне, Лот, я сам нарежу. А свадьба у вас, значит, была совсем тихая. Без церкви.
– Да.
– И без праздничного обеда.
– Да. У Элли в Голландии так мало подруг, а у меня друзей… Мы живем настолько обособленно у себя в Гааге. В Италии у меня больше друзей и знакомых, чем в Гааге. Все наше семейство держится обособленно. Кроме д’Эрбуров, ни с кем не общаемся.
– Это правда.
– А о наших столетних стариках и говорить нечего.
– Да, grand-papa … и grand-maman … Да еще этот старый доктор…
– И дядя Антон всегда держится в стороне.
– Хм… м-да…
– И дядя Харольд тоже такой старый…
– Всего на несколько лет старше меня.
– Но он такой больной.
– Да. И странный. Всегда таким был. Молчаливый, мрачный. При этом милейший человек.
– А праздновать у нас дома, со Стейном и maman , тоже как-то…
– Ты забыл про тетушку Стефанию: богатая и бездетная, может оставить наследство… Как и дядя Антон, но у него состояние поменьше.
– Ах, – воскликнула Элли, – Лот совершенно равнодушен к вопросам наследства.
– Бедность вам не грозит, – сказал Паус-старший. – И правда, зачем тогда устраивать обед. А знакомых…
– У нас мало у обоих.
– Странно. Вокруг других семейств, долго живших в колониях, обычно, наоборот, крутится уйма близких и дальних знакомых. Раньше этот эффект назывался словом «волнение».
– Да уж не знаю, вокруг нас я никакого волнения знакомых не замечаю.
– А у нас в семье волнения было более чем достаточно. Maman об этом позаботилась, что и говорить.
– Вот на этом она и растеряла всех знакомых.
– Разумеется. Maman не назовешь образцом добропорядочности… с ее тремя мужьями.
– Что тут сказать. Меня-то это совсем не задевает. Но на семью ложится пятном.
– Но началось-то все с grand-maman . Вот уж кто жил бурной жизнью.
– Я слышала много смутных рассказов…
– И я слышал много рассказов. Но отнюдь не смутных. Grand-maman была великой кокеткой. Играла большую роль… когда-то… в кипении страстей на Яве.
– Говорят, что maman …
– Не знаю, но… вполне может быть. Вы во всяком случае так похожи друг на друга, как будто вы брат и сестра.
– Что ж, – сказала Элли, – в худшем случае мы кузен и кузина.
– Да… началось все с grand-maman … Ходило много сплетен… Ах, но теперь они стали такими старыми. Их ровесники уже давным-давно умерли. Всё на свете рано или поздно проходит. Кто теперь будет вспоминать о том, что было так безумно давно…
– О любовных утехах grand-maman ?
– Имя им легион.
– И доктор?
– Говорят. А также grand-papa Элли.
– Они такие старые-старые!
– Но когда-то были молодыми.
– А когда-нибудь, – сказал Лот, – и мы станем старыми-старыми. Уже к этому приближаемся.
– Прекрати, мальчик. Пока тебе нет семидесяти, у тебя еще все впереди. Да, grand-maman де Ладерс, потом Деркс… Я встречался с ней в Ост-Индии… лет пятьдесят назад.
– Господи боже мой…. – содрогнулся Лот.
– Выпей еще шампанского, если тебе от этого не по себе. Лет пятьдесят назад… Я был молодым, лет так двадцати… Grand-maman была еще красавицей, хоть ей и перевалило за сорок… Она рано овдовела, после того как умер ее первый муж… Так вот: когда утонул Деркс, ей было… где-то… тридцать шесть… и после этого родилась maman .
– Как давно все это было, – сказал Лот. – Кружится голова, когда заглядываешь в такую глубь времен…
– С тех пор прошло шестьдесят лет… – сказал Паус задумчиво. – Мне самому тогда было десять лет. Я помню, когда это произошло… Мы жили в Семаранге, мой отец служил военным прокурором. Родители общались с Дерксами… Тогда ходило много толков. Я хоть и был маленьким, но вся история произвела на меня огромное впечатление. Ходило очень много слухов… еще много, много лет… Даже ставился вопрос об эксгумации, чтобы осмотреть тело… Но решили, что уже поздно. К тому моменту он пролежал в земле уже несколько месяцев… Ходили слухи…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу