Ирвин Шоу - Избранные произведения в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

— Послушай, Дейв. Я же не профессиональный каскадер. — Майкл задумался. — И самореклама тут ни при чем. Мне не нужны зрители. В остальном, доктор, ты, вероятно, прав. — Майклу надоел этот психоанализ. Его мотивы, какими бы они ни были, останутся при нем. Он и сам хотел бы их разгадать. — Если ветер позволит, я начну сегодня. Похоже, горы тут подходящие.

— Не забудь меня в своем завещании.

Майкл улыбнулся.

— Ты правда собираешься работать у нас? — внезапно спросил Калли, переходя к делу.

Майкл понял, что они оба, пикируясь, прощупывали друг друга.

— Миссис Хеггенер сказала, что ты, возможно, пойдешь работать инструктором, и попросила меня в таком случае прикрепить ее к тебе. Я обещал, если ты это серьезно.

— Похоже, да.

— Смотри, чтобы миссис Хеггенер не увлеклась дельтапланеризмом. Если она разобьется, меня выгонят из города.

— Не волнуйся, она назвала себя робкой женщиной.

Калли только усмехнулся.

— Инструкторов не хватает, — сказал он. — Мы собираемся поднять дисциплину, привлечь инструкторов постарше, тех, кто знает, за что им платят, а то молодые весь день бьют баклуши, покуривают травку и портят девок в рабочее время.

Калли сердито покачал головой.

— Что ж, я уже не молод, — сказал Майкл.

— Ты был хорошим учителем, этого у тебя не отнимешь. Что же касается твоего свободного времени, тут я промолчу. — Калли мрачно усмехнулся. — Много катался? Выглядишь неплохо. Лучше, чем я, — зло сказал он.

— Да, достаточно. На западе, в Европе…

— Лучше не рассказывай, — нахмурился Калли. — Я из этих проклятых гор никуда не выбираюсь уже десять лет — с тех пор как получил эту чертову работу. — Он похлопал рукой по лежащей перед ним газете. — Если удастся, вырвусь на день в Лейк-Плэсид посмотреть скоростной спуск. Когда еще у американцев появится шанс занять первое место? Год чудес, — язвительно сказал он.

— Неужели в городе перевелась перспективная молодежь?

Калли покачал головой.

— Талантливых много, но порода другая. Не хотят работать, тренироваться, жертвовать чем-то. Сказать по правде, я их не осуждаю. Чего я добился? Моим ногам столько всего досталось, что утром я двадцать минут встаю с кровати. Три операции на коленях. — Он пошевелил под столом ногами, послышался хруст, словно ломались кости. — Слышал? Иногда я смотрю на медали и кубки, что стоят дома, и думаю — вот бы обменять их на здоровые ноги. — Он желчно засмеялся. — И что я имею теперь? Держу крохотную зимнюю школу, заедет сюда изредка какая-нибудь шишка, сенатор или президент нефтяной компании, а ты следи, чтобы он, не дай Бог, не отшиб себе мозги. Больше я ни на что не годен, потому что, когда мои сверстники учились в колледжах, я бегал вверх-вниз по горам, поднимал тяжести, ездил за снегом бог знает куда — верно, я провел в Европе пару месяцев, но что я там видел, кроме такого же, что и здесь, снега и двух новых аэропортов? Я даже год-другой казался себе важной персоной — ведь после победы в Сан-Вэлли мои фотографии печатались в газетах и девочки висли на шее, — а чем все кончилось? Люди стали говорить мне: «Кажется, я вас где-то видел». Нет, мой пример местную детвору не вдохновляет. Она и так уже испорчена богатенькими родителями. В наше время мы радовались куску хлеба и крыше над головой.

— И все же, пусть ненадолго, но ты ведь был счастлив, разве не так?

Грузный человек сердито посмотрел на Майкла, словно тот задал бестактный вопрос.

— Да, это было здорово.

— Разве ты не согласился бы снова пройти весь путь? — настаивал Майкл. Ему тоже приходилось платить за минуты счастья.

Калли задумался, полоща рот кофе. Затем горько улыбнулся.

— Пожалуй, да, — сказал он. — Я с тех пор не поумнел. — Он с досадой покачал головой. — Эта работа занимает три месяца в году. Летом я вкалываю на лесопилке тестя. В отпуск крашу дом. Если мои дети захотят учиться в колледже, вся надежда только на стипендию, у меня средств нет. Тебя так судьба не искушала.

— У меня были другие соблазны. Возможно, более опасные.

— Мне бы твои печали, приятель, — с иронией заметил Калли. Он сложил газету, словно она раздражала его, и пристально посмотрел на Майкла. — Не хочешь ли ты сказать, что человек, который ездит на «порше»…

— Об этом тебе тоже донесли?

— Норман Брюстер, — пояснил Калли. — Он спросил, кто ты — букмекер или преступник с белым воротничком.

— И что ты ему ответил?

— Я сказал, что ни то, ни другое меня бы не удивило. — Калли снова усмехнулся. — В любом случае учить начинающих кататься на лыжах в таком захолустном месте, как Грин-Холлоу, — это не занятие для человека, который может позволить себе купить «порше». Хочешь возразить?