Леонид Фролов - Полежаевские мужички

— Еще бы не хватило, — самодовольно усмехался Володька, — если убежал без корзины, а корзина сама из лесу пришла и перед окнами у Алика на черемуховом сучке облюбовала местечко. Все грибы в целости и сохранности… Мало того, еще откуда-то — на полкорзины! — и ядреный боровик затесался.

Тут уж, конечно, и самому непонятливому все станет ясно. А Алик все-таки был человеком сообразительным.

При встрече с Митькой поздоровался первым, не заискивая, не теряя достоинства.

Митька, сохраняя невинность в голосе, спросил:

— Ну как, Алик, белые грибы в березняках?

У Алика не дрогнул на лице ни один мускул. Подумал, сказал:

— A-а, какие там белые… — усмехнулся, добавил: — Медведи все белые вытоптали.

Митька сделал вид, что не понял намека.

— Да ну, в березняки, кроме зайцев, никто не забегает.

— Не скажи, — возразил Алик и подмигнул Митьке, — из овсов иногда приходят.

— Ну, те, что по овсам ходят, человека не трогают. Так, порычат для острастки немного и вернутся в овсы.

Алик промолчал. Митька даже не ожидал от него такого миролюбия. Никаких упреков. Полежаевские леса не проклятые. Улумбек — не пуп цивилизованной Вселенной. Совсем другой Алик стоит, не выпендривается, не хвастается, не поучает. С таким, как говорится, хоть сегодня в разведку.

— Знаете что, ребята… Пойдете за грибами — возьмите и меня с собой.

Вот это уже другой разговор! С самого бы начала так.

Очеп — пружинистая жердь, укрепляемая под потолком, на которую вешается зыбка.