Михаил Жестев - Приключения маленького тракториста

— Да это же всего за год не больше двухнедельных курсов, — быстро подсчитал Шугай. — А в десятом классе?

— Только в девятом.

— Тогда я ничего не понимаю, — усмехнулся Шугай.

— А что вам непонятно?

— То у вас в школе времени нет, а то совсем зря его тратите! Разве за две недели трактор изучишь? Так учить, чтоб скорее забыть.

— К сожалению, я ничем не могу вам помочь. Школа более сложна, чем вам кажется, Никита Иванович. Поймите еще и то, что она готовит ребят в вузы.

— Вы их готовьте к жизни, а в вузы, если захотят, они сами найдут дорогу. — И Шугай потянулся к шапке. — Пошли, Алексей.

Серафима Сергеевна засуетилась. Ей хотелось как-то сгладить не совсем приятный для тракториста разговор.

— Вы не спешите, Никита Иванович. Я сейчас самовар поставлю, мы чаю попьем, побеседуем.

Алешка первый вышел в сени. Шугай нагнал его возле калитки. Шли молча. Было уже поздно, когда они добрались до деревни. Алешка, не заходя к Шугаю, побежал домой. Но что это такое? В окнах темно. Ох, распустилась бабка, в такой час по соседям бегает! Однако старая Степанида была дома. Она лежала на печке и стонала.

— Бабушка, что с тобой?

— Заболела, Алешенька. Ходила семенники проверять и в метель попала.

— Ты выпей горячего чайку, — все пройдет.

Алешка напоил бабушку чаем, сам попил и лег спать.

Но как заснуть, когда нет покоя от всяких мыслей. Футурум! Один у него футурум. Он будет трактористом. И таким трактористом, — надо будет, сядет в кабинку трактора, нет — так за руль автомашины, а потребуется, — встанет на вахту у дизеля, что работает на усадьбе МТС. Вот какой футурум!

Бабушкина болезнь, которую Алешка думал вылечить горячим чаем, оказалась сложнее, чем он предполагал. На следующий день из районной больницы приехал врач, сказал, что у бабушки воспаление легких, и увез ее с собой. Вернулась бабушка только через месяц. Она выздоровела, вновь захлопотала по хозяйству, но по тому, как осторожно она ступала, когда несла воду, как часто отдыхала, когда мыла полы, Алешка чувствовал, что где-то внутри надорвалась неуемная бабушкина сила, и вряд ли весной бабка выйдет в поле. Но долго раздумывать над этим он не стал. Придет весна — весна покажет. А потом как-то забыл о бабушкиной болезни, тем более, что сама старая Степанида об этом не заговаривала. Куда больше тревожило его другое. В канун весны шугаевский трактор ушел на ремонт в мастерские. Первое время Алешка скучал, надоедал Шугаю, — когда же машина вернется? Однако шли дни, уже прошел лед на реке, а трактор не возвращался: Алешка не на шутку встревожился. Еще другого тракториста пришлют работать.

В одно из воскресений, когда Алешка сидел на крыльце и учил геометрию, в калитке показалась тетка Лиза. Она жила в сплавном поселке, неподалеку от районного города, и ее появление не удивило Алешку. Он проводил ее в дом и снова принялся за теоремы. Но в открытое окно он услышал, как тетка Лиза сказала бабушке Степаниде: «Три тысячи!» А бабушка ответила: «Нет, четыре!» Так они повторили несколько раз. Ну как тут не насторожиться? А потом бабушка и тетка ушли на улицу. Это куда они отправились? Но тут Алешка увидел Кольку Лопатина, шедшего с усадьбы МТС.

— Ну как, отремонтировали шугаевский трактор?

— Ему новый дают! Только что прибыл со станции своим ходом. Хорош трактор!

И Алешка все забыл: геометрию, приезд тетки, разговор о тысячах. Он даже не вернулся домой, чтобы закрыть дверь в сени, и прямо с улицы помчался в МТС. Ну как это может быть, чтобы прибыл для Шугая новый трактор, а он, Алешка, сидит в Серебрянке и учит какую-то там геометрию?

Через полчаса Алешка уже был на усадьбе МТС. Ну, где тут новый? Но прежде он увидел старый трактор, на котором так много поездил. Машина, «видимо, только что вышла из ремонта. Ее заводил какой-то незнакомый Алешке тракторист, с вьющимися черными волосами. Алешка остановился и с любопытством стал наблюдать за кудрявым. Напрасно тот снова и снова накручивал на колесо пускача веревку. Мотор упрямо молчал. Алешка весело улыбнулся и подумал о тракторе, как о живом существе: «Чужих не признает». Но тут же его охватила тревога: испортит трактор! И, не выдержав, Алешка бросился спасать своего старого друга.

— Ты болты отпустил?

— Что? — переспросил, не расслышав, тракторист.

— Болты надо отпустить!

— Не мешай!

— Да ведь не заведешь. Ты слушай меня.

— Я слушать — слушаю, да вот дам по шее, будешь знать, как соваться в чужие дела. А ну, проваливай!