Джудит Керр - Как Гитлер украл розового кролика

Она хотела убежать, но воздух вокруг нее будто налился свинцом, и Анна не могла сдвинуться с места. Пумпель двинулся прямо к ней.

Мимо промчались стремительно вращающиеся колеса: это ехал полицейский на велосипеде. За спиной у него развевался плащ.

— Сосчитай его ноги! — крикнул он Анне. — Это твой единственный шанс.

Но как Анна могла сосчитать ноги Пумпеля? Пумпель походил на огромную сороконожку. Ноги были везде по бокам его длинного тела, они волнообразно шевелились.

«Один, два, три…» — заторопилась Анна. Но это было абсолютно бесполезно: Пумпель неотвратимо приближался. Ей уже были видны его отвратительные острые зубы.

Надо было что-то придумать…

— Девяносто семь! — закричала она, но Пумпель все двигался. И тут Анна поняла: она же в Париже! Нужно считать по-французски! Как по-французски будет «девяносто семь»? В голове у нее не было ни единой мысли. Она запаниковала.

— Quatre-vingt… — запинаясь, пробормотала Анна, когда Пумпель был совсем рядом. — Quatre-vingt dix-sept! — закричала она торжествующе — и обнаружила, что сидит в напряженной позе в своей кровати.

Вокруг было тихо, только слышалось мерное дыхание Макса в другом конце комнаты. Сердце у Анны колотилось, внутри у нее все так сжалось, что она не могла пошевелиться. Ей ничего не грозило. Это был только сон.

У кого-то в доме напротив еще горел свет, выстраивая на занавесках в комнате Анны золотой четырехугольник. На стуле виднелись смутные очертания одежды, которую предстояло надеть утром. Из папиной комнаты не доносилось ни звука. Анна легла, наслаждаясь тем, что вокруг все такое знакомое. Ей стало спокойно и захотелось спать. А потом она вдруг поняла: ей приснился кошмар, а папе нет! И ее залило волной торжества: кажется, получилось! Анна свернулась калачиком и заснула счастливым сном.

А потом наступило утро. Макс уже одевался.

— Тебе ночью снилось что-нибудь плохое? — спросила Анна у папы.

— Ничего! — ответил папа. — Думаю, теперь все позади.

Анна не стала никому ничего рассказывать. Но в глубине души считала, что это она помогла папе избавиться от кошмаров. И ведь что любопытно: с этого дня кошмары больше не снились ни ей, ни папе.

Несколькими днями позже, вечером, Анна и Макс поругались сильнее обычного. Макс, вернувшись домой, обнаружил, что Анна рисует и заняла весь стол. А ему где делать уроки?

— Убери отсюда свой мусор! — закричал он на Анну. Анна тоже в ответ крикнула:

— Это не мусор! Можно подумать, если ты ходишь в школу, то важнее тебя никого здесь нет!

Мама в этот момент разговаривала по телефону и из-за двери попросила их вести себя тише.

— Угу… Конечно, я важнее тебя, — шептал Макс, с трудом сдерживая ярость. — Ты только бездельничаешь целыми днями!

— Не ври, — тоже шепотом ответила Максу Анна. — Я рисую и накрываю на стол…

— «Я рисую и накрываю на стол!..» — передразнил ее Макс самым что ни на есть отвратительным образом. — Да ты просто паразитка!

Это уже было слишком! Анна не совсем понимала, что значит «паразитка», хотя смутно помнила, что паразит — нечто отвратительное, вырастающее на деревьях. И как только мама закончила разговаривать по телефону, Анна разревелась. Мама, как обычно, быстро все уладила: Макс не должен обзывать Анну — а уж называть ее паразиткой просто глупо! Анна должна освободить Максу место на столе, чтобы он мог сесть и заниматься. А потом добавила:

— Если Макс считает тебя паразитом только потому, что он ходит в школу, а ты — нет, то ситуация скоро изменится.

Анна замерла, забыв про восковые мелки, которые она складывала в коробку.

— Изменится?

— Звонила мадам Фернан, — объяснила мама. — Она сказала, что недалеко отсюда есть очень хорошая маленькая муниципальная школа. И если все сложится удачно, ты начнешь ходить туда со следующей недели.

В следующий понедельник Анна с мамой отправились в муниципальную школу. У Анны был ранец и картонная коробочка с сэндвичами на завтрак. Она была одета в пальто и черное школьное платье с плиссированной юбкой, которое мама купила по совету директора школы и которым Анна страшно гордилась. Какая удача, что зимнее пальто стало ей коротко, и всем виден краешек ее платья!

Ехали они на метро. И хотя школа была недалеко, пришлось дважды делать пересадку.

— Думаю, в следующий раз лучше пойти пешком, — сказала мама. — И деньги сэкономим.