Василий Клепов - Мыс Доброй Надежды. Повести

Митя и Ваня начали грести, а Тоша стоял на носу и, прислонив руки к глазам, как бинокль, всматривался в приближающийся, нависший над морем берег.

- Право руля! - скомандовал Тоша. - Рауль, греби сильнее!

- Это ты кому говоришь? - спросил Митя.

- Зюзе… Он с нынешнего дня будет моим братом Раулем Кастро. Рауль, греби, греби сильнее! А ты, Митя, будешь моим министром по хозяйству Че Гевара.

Рауль грёб так, словно оттого, что он не Зюзя, а брат знаменитого Фиделя, у него прибавилось сил.

- Крокодил, крокодил! - закричал Че Гевара и стал отпихивать от лодки бревно, которое и в самом деле, как крокодил, высунулось из воды.

- Оставить крокодила! - приказал с носа бесстрашный Фидель. - Приготовиться к высадке!

Лодка ещё не дошла до берега, когда Тоша, схватив удочку, как винтовку, выпрыгнул в море. От его толчка лодка отошла на несколько шагов от берега, но он закричал:

- Высаживайтесь! Что же вы сидите?

Гевара выпрыгнул и очутился по шею в холодной воде. Рауль стоял, бросив вёсла, на носу и не решался прыгнуть. Наконец, он ухватился за борт обеими руками и повис на них, стараясь достать дно.

Между тем, Фидель с криком «Патриа о муэрто!» выскочил на берег и помчался вверх.

- Вива Куба! - закричал Че Гевара и устремился за ним.

Тут Рауль Кастро уже не выдержал и отпустился от лодки. Он пошёл ко дну, оттолкнулся от него и забарахтался, как котенок, но всё же выплыл и долго отплёвывался.

- Рауль! - кричали ему с высоты Фидель и Че Гевара.

Зюзя оглянулся и стал карабкаться за вождями, которые были уже на Сьерра-Маэстре. Они, как львы, рубились с врагами. У Тоши удочка сломалась, он отбросил конец, но тот продолжал тащиться за ним на лесе.

- Венсенеремос! Патриа о муэрто! [8] Мы победим! Родина или смерть! - боевой призыв кубинских патриотов.

С этими словами они врубились в гущу врагов. Головки ромашек падали направо и налево. Вдруг друзья увидели кошку. Она мёдленно кралась за какой-то птичкой.

- Батиста, Батиста! - закричал Фидель и бросился за кошкой.

- Держи её, держи! - вторил Рауль.

- Кого её? - строго спросил Фидель. - Это же Батиста! Эх ты, Зюзя! Зюзя ты и есть!

Они были уже высоко на горе. Внизу, как серебряное, сверкало море. Белые нарядные катера шли около берега, и с них доносились песни, которыми радисты угощали своих отдыхающих.

- «Гранма»-то! «Гранма!» - вдруг вскричал Фидель.

И тут все впомнили о лодке.

- Побежали!

Когда они сошли на берег, лодка была уже далеко. Но Митя, который умел хорошо плавать, догнал её.

- Где вы были? Я вас искала, искала, а вы как сквозь землю провалились, - встретила их Натка, вытираясь после купанья.

- На Сьерра-Маэстре, - сказал Тоша. - Мы там здорово Батисту исколошматили, правда, Митя?

- Где-е? - переспросила Натка, для которой Тошины слова были совсем непонятны.

- Ты что, не понимаешь, что ли? - засмеялся Тоша, подталкивая молча улыбавшегося Ваню Зюзина.

- Не понимаю… - призналась Натка. - Какая-то Серамаэстра?

- Мы играли в Кубу, - мирно сказал Тоша.

Дома он нашёл письмо от Антонио. Это было видно по марке, на которой отчётливо было заметно слово «Куба». Тоша сразу же побежал к той самой тёте, которая переводила в прошлый раз письмо Антону Ивановичу.

- Что, ещё письмо? - спросила эта жёнщина. - Давай переведу!

Наконец, Тоша получил перевод и стал читать:

«Здравствуй, тёзка! - это слово было написано по-русски. - Вот видишь, я тебе уже написал одно слово по-русски. И я обязательно научусь и писать, и читать по-русски. Иначе нам нельзя! «Ребёнок, который не учится, не может стать революционером», - так сказал наш Фидель.

Теперь я не скоро смогу написать тебе, так как мы все уходим в горы на экскурсию. Мы пойдём туда, где началась наша борьба за независимость. Может быть, ты не знаешь, она началась на Сьерра-Маэстре. Мы поднимемся на самую высокую вершину в нашей стране - на гору Туркино.

Когда вернёмся, а это будет недели через две, тогда я напишу тебе. Антонио».

Тоша сразу бросился к своей книге о Кубе. Там он видел фотографию пика Туркино и какое-то описание к ней. Он нашёл гору со впадиной Ориенте. Пик Туркино - самая высокая гора на Кубе. Рядом с ней лежит в море огромная впадина глубиной более шести тысяч метров. Ого! Разница в восемь километров. Вот это здорово! И эти горы Сьерра-Маэстра тянутся в длину на двести пятьдесят километров.