Лев Давыдычев - Жизнь Ивана Семёнова, второклассника и второгодника (сборник)

ЗАПАХИ

Запахи

СО ВСЕХ СТОРОН ЗАПАХИ!

Хоть стой на одном месте, крутись и нюхай!

Ведь из каждого дома неслись запахи. А нюх у Петьки был до предела обостренный. Ведь впервые в жизни мальчишка, проснувшись, не поел!

За маленьким заборчиком увидел он невероятно толстого мальчика.

Тот сидел за вкопанным в землю столом и страдал.

А на столике перед ним – невероятно огромная миска и в ней – суп!

Ух, суп!

Эх!

Запах супа прямо-таки притянул Петьку, перетащил его через заборчик и посадил за стол.

И Петька спросил:

– Съем?

– Ешь, – лениво ответил невероятно толстый мальчик, брезгливо пододвигая к нему невероятно огромную тарелку.

Ложка в Петькиных руках превратилась в супомет системы «ТНП» («Только не подавись»).

Проглотив суп, Петька спрятался в кусты. Из дому вышла невероятно толстая тетя и воскликнула:

– Ты съел все? О радость! Больше ты не будешь худеть и сохнуть на моих глазах! Ешь котлетки, я побежала за компотиком!

Невероятно толстая тетя скрылась в доме. Петька выскочил из кустов и уставился на четыре большие котлеты и невероятно длинные макароны. Невероятно толстый мальчик сказал:

– Ешь. Я и так закормленный. Петька быстро все сглотал.

А мальчик сказал:

– Спасибо. Компотик я буду сам.

Петька с трудом перешагнул через заборчик. Им овладела сытая истома.

Он еле передвигал ноги.

И искал местечка, где бы прилечь.

И спокойно переварить пищу.

Глаза закрывались сами собой.

Петька начал спот…ык…атьс…я… Спать… спать… спа-а-а…

Несколько шагов он спал стоя.

Потом растянулся прямо у забора на травке.

Продолжаем нашу программу.

ВЫСТУПАЕТ ИЛЛЮЗИОНИСТКА

ЛЁЛИШНА ОХЛОПКОВА!

ВСЕГО ЗА ДВА ЧАСА

ОНА ПРЕВРАЩАЕТ ГОЛОВЕШКУ

ВО

ВЛАДИКА КРАСНОВА!

ЛОВКОСТЬ РУК И ЗАБОТА О ЧЕЛОВЕКЕ!

ПРОЩАНИЕ С ГОЛОВЕШКОЙ.

ОРКЕСТР, ВАЛЬС!

В милиции Горшков сказал ребятам:

– Найдем Пару. Не таких ловили. Вот недавно, помните, тигренок потерялся, было трудновато его разыскать. А Пара никуда не денется, далеко не убежит. С любого поезда снимут и обратно отправят. В цирк вечером идете?

– Конечно, – ответил Головешка, – приглашены.

– В таком-то виде пойдешь? – спросила Лёлишна. – Вы посмотрите на него!

– А что? – недоуменно спросил Головешка. – Я вам не стиляга какая-нибудь. Я всю свою жизнь в таком виде прожил.

– Что правда, то правда, – сумрачно проговорил Горшков, – нет у него другого вида. Условия жизни у него тяжелые.

– Надо ему помочь, – все так же спокойно сказала Лёлишна, – надо его вымыть, заштопать и перешить.

– Не смешите вы меня, – испуганно попросил Головешка. – Ни разу в жизни со мной такого не было. Разыгрываете меня, да? К штанам придрались, да?

– Идем, Владик, – позвал Виктор, – нечего время зря терять.

– Не Владик я никакой! Понятно? Головешка я! Понятно? Неподдающийся! Понятно? Колония по мне плачет! Понятно?

– У тебя нервы больные, – устало сказала Лёлишна, а Горшков сказал:

– Не шуми, Голо… Владик. Слушайся умных людей. От них вреда не бывает.

– Надоело мне всех слушаться, – огрызнулся Головешка, – особенно умных. – Но пошел следом за ребятами.

Всю дорогу молчали. Только Лёлишна тихонько напевала:

У самого дома Головешка сказал:

– Никогда в жизни со мной такого не было.

Тут Лёлишна всплеснула руками, ойкнула: из подъезда выходил дедушка.

– Кто тебе разрешил? – жалобно спросила она. – Ведь вечером идти в цирк. А если ты поднимешься на пятый этаж, тебе ведь опять будет плохо. И никакого цирка мы не увидим!

– Не беспокойся, – гордо отозвался дедушка. – Я совершенно здоров. Могу даже в футбол играть. Все лекарства можешь вылить в раковину. Они мне больше не понадобятся. Не могу же я целыми днями сидеть в помещении? Мне нужно гулять, дышать свежим воздухом, общаться с людьми.

– Все это так, – очень грустно произнесла Лёлишна, – но в цирке нам сегодня не бывать.

– Повторяю, – сказал дедушка, – я феноменально здоров.

– А Пара пропал! – радостно крикнула из окна Сусанна. – И найти не могут! – А найдут – пороть будут! Ой, посмотреть бы!

Никто ей ничего не ответил, и она закричала еще громче и еще радостнее:

– Всем попадет! Всех пороть будут!

Ребята скрылись в подъезде.

Сусанна от злости покрылась разноцветными пятнами и крикнула изо всех сил: