Эльга Попова - Снежный Понь

Санки притормозили. Владик и Поля тоже вопросительно уставились на прохожего. Тот остановился возле ребят и пояснил:

– Обычно кони людей возят, а не наоборот.

– А что такого! – пожал плечами Владик. – Сейчас мы его покатаем, потом он нас – всё по справедливости!

– Если бы люди санки да тележки по очереди с лошадьми возили, то на ипподроме, наверное, был бы отдельный вид соревнований. Представляете: лошади в качалках сидят, а наездники в оглобли встали? То-то смеху было бы!

Владик, Поля и Понь непонимающе переглянулись.

– На иппо… где? – переспросил Владик.

– Лошади на качалках. На лошадках-качалках, что ли? – недоумевала Поля.

– А что такое оглобли и зачем в них вставать? – Понь почесал копытом в затылке.

– Ну-у-у… – протянул собеседник. – Вы, я смотрю, совсем необразованные. Поясняю: ипподром – это лошадиный стадион. Качалки – это специальные тележки, в них сидят наездники. А оглобли – часть этих тележек: длинные палки, которые сбруей крепятся к бокам лошади. Понятно?

– Понятно! – хором ответили Владик, Поля и Понь. И друг за другом добавили:

– В целом.

– Но не очень.

– Вообще ничего.

Пожилой господин вздохнул и посоветовал:

– Посмотрите фильмы какие-нибудь про лошадиные бега или книжки полистайте.

– А вживую это можно увидеть? – спросил Понь.

– Чего ж нельзя? Езжайте на ипподром и смотрите, сколько влезет. Я сейчас как раз туда и направляюсь, через полчаса начинаются соревнования.

Понь подорвался с санок.

– Идём? – обратился он к Поле и Владику.

Поля тоже оживилась – ей понравилась идея прогуляться на лошадиный стадион.

– А это далеко? – Владик жестом остановил полных энтузиазма сестру и пони.

– Две остановки «четвёркой», – пожилой господин кивнул в сторону подъезжающего автобуса. – Решайтесь, господа, а я, пожалуй, поспешу. Не хочу опоздать к началу!

– Две остановки – это близко, – размышлял Владик. – Если побыть там недолго, то к обеду вернёмся.

– Тогда бежим? – Поля кивнула на автобус, в который уже входили люди.

– Побежали! – согласился Владик.

Они успели заскочить в салон и втянуть за собой санки перед самым закрытием дверей. Поля дыхнула на замороженное окно и потёрла ладошкой проталину, чтобы лучше видеть, куда они едут. Понь тоже дыхнул на стекло, но вместо проталины по нему расползлись морозные завитушки.

– Ух ты! – восхитилась Поля. – Мне бы так уметь!

– А мне бы уметь как ты! Ничего же не видно!

Поля положила тёплую ладошку на нарисованные Понём узоры, и морозные лепестки оплыли. Когда девочка убрала руку, Понь жадно прильнул к стеклу. Следить за проплывающими мимо домами, машинами и пешеходами было так интересно, что он не сразу заметил подошедшего кондуктора.

– Ваш билетик, – тётенька в яркой жилетке ожидающе уставилась на Поня.

– Мы школьники, – ответил ей Владик. – У нас бесплатный проезд.

–У вас – да. Я обращаюсь к лошади.

– Он тоже ребёнок.

– Он жеребёнок!

– Ну да, – кивнул Владик. – Он же ребёнок!

Кондуктор, наморщила лоб.

– Сколько лет жеребёнку?

– Ему один день, – ответил Владик.

– Один день отроду, и он уже ездит в автобусе? – брови женщины удивлённо поползли вверх.

– Он раньше сугробом был, – уточнила Поля.

– Возраст сугроба тоже надо учитывать! Сколько лет сугробу?

– Лет? – хмурясь, переспросил Владик. – Сейчас декабрь. Ему не больше месяца.

В разговор вмешался знакомый уже пожилой господин.

– Извините, – обратился он к кондуктору, – я тут неподалёку стоял и ваш разговор услышал. Я хорошо разбираюсь в лошадях и могу помочь определить возраст пони по зубам.

– Помогите! – кивнула женщина.

– Молодой чело… понь, покажите мне ваши зубы.

Понь широко открыл рот, демонстрируя ровные белые зубки. Владик и Поля тоже с интересом заглянули в Понев рот.

– Хм… – задумчиво начал пожилой господин. – По зубам я бы сказал, что данному пони не больше двух лет. Видите, молочные ещё не сменились.

– Они все молочные, если вы имеете в виду цвет, – заметила кондуктор.

– И цвет тоже. С возрастом зубы у лошадей желтеют. Однако, сколько бы ему ни было – сутки, месяц или два года – он всё равно считается ребёнком. Пусть даже и же-ребёнком, – подытожил пожилой господин.

Кондуктор была вынуждена согласиться.

– Спасибо! – поблагодарил Понь.

– Не за что! – ответил мужчина. – Мы, кстати, уже подъезжаем.

Автобус завернул к остановке, и водитель объявил: «Центральный ипподром».