Эльга Попова - Снежный Понь

Поля протянула руку и неуверенно дотронулась до самого кончика бархатного носа.

– Фр-р-р-р… Щекотно!

– Ой, извини!

– Мне понравилось. Почешите меня ещё! – пони шагнул к Владику, ткнулся головой в бок мальчика и потёрся о него лбом.

Раньше о Владика тёрлись кошки, но никогда ещё об него не тёрлась лошадь. От такой доли ласки мальчик едва не повалился в снег снова. Конфетная горка, торчащая из переполненной коробки, закачалась и осыпалась под ноги.

Поля засмеялась и совсем уже уверенно погладила пони по густому ёжику гривы. Из-под пальцев брызнули и заискрились в воздухе мелкие снежинки.

– Настоящий! Волшебный! – с придыханием прошептала девочка.

– Откуда ты взялся? Неужели из сугроба? – спросил Владик.

– Ага.

Ответ был очевиден: сугроб за лавкой исчез, а пони – вот он, стоит совсем рядышком, живее и волшебнее некуда.

– А как нам тебя называть? – спросила Поля. – Конь?

– Нет, – покачал головой Владик, – для коня он слишком маленький. Может Понь?

– По-о-о-онь… – протянул снежный пони и задумчиво пожевал губами, будто пробуя имя на вкус. – Годится! Меня зовут Понь!

Солнце спряталось за пушистое голубое облако, а облако проглотила большая синяя туча, в одно мгновение затенившая двор. Владик глянул вдаль, где высотные дома терялись в белёсой дымке.

– Метель несёт, – сказал он. – Побежали домой! Понь, давай с нами!

Владик, Поля и их родители жили в квартире № 16 на шестом этаже обычной городской девятиэтажки.

– Вытри ноги о коврик и ходи потише, – попросил Поня Владик.

Мальчик не просто так сказал «ходи потише». Дело в том, что на пятом этаже, прямо под квартирой № 16, была квартира № 13, в которой жила пенсионерка Зинаида Фёдоровна. Зинаида Фёдоровна была вечно всем недовольна: зимой её раздражал холод, летом – жара, деревья во дворе давали слишком много тени, а лавочка у подъезда стояла на самом солнцепёке, магазин был слишком далеко, автобусная остановка слишком близко, собаки лаяли, а дети кричали. Детей Зинаида Фёдоровна не любила больше всего. Особенно её раздражали те, что жили этажом выше – то есть Поля и Владик. Это не дети – была уверена пенсионерка – это кони. Иначе как объяснить их вечный топот по её, Зинаиды Фёдоровны, потолку?

Конечно, Владик и Поля по потолку не топали. Они аккуратно ходили по полу (по своему полу, надо заметить), аккуратно прыгали с дивана, аккуратно бегали наперегонки по коридору. По мнению детей, больше шума было от самой Зинаиды Фёдоровны: ну вот зачем стучать шваброй по их полу, пусть даже он её потолок?

Дети старались прощать Зинаиде Фёдоровне шум и часто даже включали пенсионерку в свою игру, отдавая ей важную роль грозы. Отважный капитан Владик вёл подушечный фрегат сквозь шторм, а лоцман Поля следила, чтобы тот не сел на мель вблизи опасных рифов. На мель корабль, к сожалению, садился уже через пять минут, а гроза стучала теперь не в потолок, а в дверь.

– Это не дети! Это слоны! Кони! Мучители! У меня от них мигрень!

Капитан и лоцман стояли, потупив взгляд. Папа недовольно сжимал губы, косясь на Зинаиду Фёдоровну. Владик и Поля знали, что он на их стороне. Мама тоже была на стороне детей, но и соседке сочувствовала.

– Извините за беспокойство, Зинаида Фёдоровна! Поля, Владик, поиграйте лучше на улице!

Капитан и лоцман надевали куртки, и фрегат мчался открывать новые земли. Мчался он по лестнице. Конечно, мимо тринадцатой квартиры и, конечно, очень шумно. Можно было спускаться и на лифте, но, во-первых, лифт создан для того, чтобы ездить на нём вверх, ведь какой смысл ехать вниз, когда сбежать по ступенькам куда быстрее и веселей! Во-вторых, по словам всё той же Зинаиды Фёдоровны, «лифт – для взрослых людей, а дети без присмотра его портят, пачкают и пишут на стенках гадкие слова». Поля и Владик лифт не пачкали и гадких надписей нигде не оставляли, но поверить в это Зинаида Фёдоровна не могла. Пенсионерка ругалась в любом случае – и когда дети сбегали по лестнице, и когда ехали на лифте. Угодить ей было невозможно, и брат с сестрой просто старались не попадаться соседке на глаза.

Понь тщательно вытер копытца о коврик перед входом и шагнул в квартиру.

– Понь, ты будешь суп? – спросила Поля, зажигая конфорку.

– Это что такое?

– Это еда. – объяснил Владик. – Ты вообще ел когда-нибудь?

Понь помотал головой. Суп нагрелся, и Поля разлила его по мискам. Понь недоверчиво покосился на свою – дымящуюся.