Эдишер Кипиани - Тетрадь в десять листов

— А две пары быков? — продолжал Гигия. — Они ведь тоже не будут работать в колхозе, а это двадцать — тридцать трудодней.

— Так ты хочешь обречь село на голод?

— Мы с Бачукой думали всю ночь и решили, что на мельницу должны пойти мы…

Бачука заерзал на месте и почему-то покраснел.

— Мы втроем? — спросил я.

— Почему — втроем? Обойдем всех ребят. Я уверен, пойдет Тенго, не откажется и Бичико, сообщим Мамуке, Левану. Человек десять наберется.

— А сколько мешков могут дотащить десять ребят? — спросил Бачука.

— Если каждый понесет по пуду… — начал Гигия.

— Как? На собственной спине? — не вытерпел я.

Гигия покосился на меня.

— Нет, отправим посылкой по почте, — насмешливо ответил он.

— Не знаю, как вы, а я не смогу нести пудовый мешок, — сказал я после паузы.

— Ну тебе, человеку городскому, простительно, — опять уколол меня Гигия.

Воцарилось молчание. Я не знал, одобрит ли бабушка этот «поход», и медлил с ответом. Гигия ждал. Бачука поерзал еще немного, потом вытянул ноги и стал хлопать босыми пятками по едва струившейся в канале воде, поглядывая на Гигию…

— А когда пойдем? — неожиданно вырвалось у меня.

Лицо Гигии просветлело, глаза заблестели. Путь к отступлению был для меня отрезан.

— Вот и молодец! Только малыши трусят и колеблются. А этот барин, — Гигия показал на Бачуку, даже не взглянув на него, — этот барин пытался увильнуть: «У меня, мол, переэкзаменовка, нужно заниматься…»

— Нет, Гигия, — залепетал Бачука, — о переэкзаменовке я сказал просто так, думал, ты не помнишь.

— «Не помнишь»! — передразнил Гигия. — Все помнят о твоих успехах, кроме тебя самого.

— Гигия… прости…

Не знаю, как Гигии, а мне стало очень неловко. Было что-то жалкое и трусливое в этом «прости». Почему Бачука держится так, будто Гигия намного старше его? Не потому ли, что Гигия очень силен и при случае может поколотить трех таких ребят, как Бачука?

— А теперь пошли! — прервал мои мысли Гигия.

Мы вскочили.

— Я видел, председатель шел в виноградник, наверное, он уже там, — тихо произнес Бачука.

— Сначала сообщим ребятам, вместе легче уговорить председателя, — сказал Гигия.

Прежде всего мы побежали к Левану. Он сидел во дворе и мастерил из кукурузных стеблей игрушечные сани младшему брату. Увидев нас, он плутовато прищурился, взглянул на балкон — не смотрит ли кто, — и тихо, чтобы не слышал младший брат, спросил:

— На речку?

Про себя все мы одобрили его предложение — удрать купаться на речку.

— Нет, сейчас нам не до этого, — сказал я.

— Значит, в лес?

Леван снова ошибся. Он понял, что мы куда-то собираемся, но не мог догадаться куда. Гигия кратко рассказал о намерении председателя колхоза послать на мельницу двух колхозников с двумя парами быков и добавил:

— Бачука, Нугзар и я решили, что на мельницу должны пойти мы. Все равно слоняемся без толку по селу.

— А на какую мельницу? — спросил Леван.

— На ту, что возле Хангэса.

— Конечно, лучше на ту, что возле Хангэса, — подтвердил Бачука.

— Идем! — воскликнул Леван восторженно и, повернувшись к Гигии, сказал: — А ты знаешь какие там места для купания?

— Он еще будет учить Гигию, — пробурчал Бачука.

Вчетвером мы направились к Мамуке. Я начинал верить, что мы взялись за очень хорошее дело, и чувствовал, как постепенно становлюсь смелее.

Гигия облокотился на ограду и громко позвал Мамуку. Вскоре тот показался.

— Вчера вечером мы решили, — важно начал Гигия, указывая на нас, — уговорить председателя оставить быков в колхозе, на мельницу пойдем мы. Ну как? Пойдешь?

Так постепенно собрался целый отряд мальчишек. Вскоре мы уже не могли припомнить, кого еще можно взять с собой на мельницу, и гурьбой направились в колхозный виноградник на поиски председателя. Нас было девять ребят, девять однолеток, только Гигия был на год старше, выше и сильнее всех нас.

Мы спускались в низину к виноградникам. Уже издали были видны ровные ряды лоз, с засохшими на листьях темно-синими пятнами медного купороса. В некоторых рядах листья были еще мокрые и блестели на солнце как зеркало. Затем тянулись ряды лоз, с которых дожди уже смыли следы медного купороса. Много еще оставалось работы колхозникам. То и дело длинная рукоятка опрыскивателя перемещалась с одной лозы на другую, и тогда в воздухе рассыпался прозрачный туман раствора.

Вскоре колхозники заметили нас и стали с любопытством разглядывать: наверное, удивлялись, почему нас так много. Председателя колхоза и бригадира мы встретили около самого виноградника.