Алексей Леонов - Лёнькин букварь

Пошёл я в первый класс и сразу стал настоящим человеком. Я быстро узнал ребят из Глотова и Скородного посёлка, знал, что происходило у них и рассказывал им о наших происшествиях. Главное, мне не надо было с утра думать, пустят тебя играть с ребятами или не пустят. Я вставал, умывался, одевался, завтракал и уходил из дома почти на весь день.

Утром, если светило солнце, Каменка наша была весёлой. Кукарекали старые и молодые петухи, провожали нас в школу песнями. Мы выходили за деревню. Молчаливые просторные поля встречали нас то зеленями, сверкавшими росой, то колючим жнивьём с омётами соломы и чёрной перепаханной зябью, то жёлтыми скирдами, оставленными для зимней молотьбы. С возвышения виднелись берёзки дяди Семёна в Селе, деревни Лысово, Гудиловка с Кислиной, Малое Тёплое и Спешнево. Над лугами стоял туман. На кустах и полянках белела паутина, на которой осенью путешествуют по воздуху маленькие паучки. От деревни наша дорога проходит мимо огорода Шурки Беленького, поднимается к ракитовому кусту, откуда и можно увидеть округу, потом сбегает к Гайку, где сыро, болотисто, и снова поднимается вверх, к другому возвышению, где проходит справа рубеж, у которого кончается каменская земля, начинается глотовская. На их земле растёт три ракитовых куста. От кустов дорога идёт по ровному полю, подходит к колхозной риге, к кузнице с домом кузнеца, проходит мимо Филиной избы, бежит мимо сада по деревне вниз. Нам взбираться в сад через канаву и идти по косой дорожке к школе. Каждое утро эта дорога приводит нас в школу, где нас ждёт звонок, парты и разные отметки.

Я утром со своими приятелями не разговариваю, некогда. Разговаривают большие ребята — я слушаю их разговоры, тянусь за ними, чтобы не пропустить ни слова.

Первые новости по колхозу и соседним деревням рассказывает Серёжка Машков. Он обо всём узнаёт от отца. Однажды он рассказал, что в Спешнево в колхоз дали две грузовые машины — полуторки.

— А нам не дадут? — спросил мой брат.

— На новый год есть разнарядка, — ответил Серёжка.

— Вот покатаемся!

— А кто шофёром будет? У нас или в Глотове она будет находиться? — спрашивали ребята.

— На шофёра пойдёт Костик Назаров, — ответил Серёжка. — А раз наш шофёр, то и автомашина будет находиться в нашей деревне.

Я отстал и передал об услышанном мальчишкам. Все обрадовались. Пошёл разговор, что нас будут возить в школу на машине. Я представил себя в кабине рядом с Костиком, потому что мы рядом живём, а ещё он мне, а я ему приходимся роднёй.

Вместе с ребятами мы ходили из школы через наш лес или через Хвощов. В нашем лесу было много желудей, а в Хвощовом росли орехи. Лесные походы мне нравились больше всего, потому что домой мы приходили к вечеру. Я хотел всё время путешествовать, и дома сидеть мне не нравилось. Правда, за эти лесные походы нам попадало, но попадало Мишке, потому что он был старший, а я ходил только за ним. Когда же мы высыпали на стол спелые, жёлтые орехи, нам говорили, что в лес ходить можно, но надо прежде предупредить об этом, чтобы дома не думали, где мы, и не переживали за нас.

Однажды Серёжка сказал, что завтра начнут рыть картошку. На эту работу выходила вся деревня от мала до велика. Картофеля сажали в каждой деревне помногу. У нас всё поле от Шейновской вершинки до Острова в тот год было под картофельными бороздами. Мужики сохами распахивали борозды, вываливали картофель из земли на свет. Женщины ходили с кошёлками и собирали картофель, относили в кучи. На краю поля с утра разводилась горнушка, дымившая весь день. Иногда этот общий костёр горел дня два или три и в нём на всех пеклась картошка.

В день начала копки картофеля мы еле поспевали от школы до дома за большими ребятами. От Гайка шли не круговой дорогой, а наискосок, где по зеленям уже была протоптана тропинка. Мы с Мишкой дома побросали сумки, взяли соли, огурцов, по горбушке хлеба и направились печь картошку.

От колхозной риги было видно всё картофельное поле. Ближе к деревне оно было тёмно-коричневым, а там, где распахано, — чёрным. По чёрному одна за другой лошади тянули сохи, мелькал народ и дымил костёр. Он горел далеко от распаханного, у старой дороги, где ещё не копалась картошка. У костра мелькали мальчишки с девчонками, не ходившие в школу.

Мы прошли по канаве, набрали сушняку, у сада свернули на луг, прошли мимо провальных ям (их образовали подземные воды) и вышли на второй склон луга к костру. Маленькие уписывали картошку. У каждого была своя кучка испечённой. У меня потекли слюнки, так аппетитно они объедались, были все в саже и земле. Шурка Беленький дал мне из своей доли среднюю картофелину. Лёнька позволил выбрать любую. Я быстро наелся. Большие ребята разрыли золу, отобрали спёкшуюся картошку, добавили сырой и развели большой огонь.