Лев Квин - Палатки в степи

И вдруг Лева ясно представил себя пассажиром этого молодежного поезда. Вот он в вагоне вместе с этими веселыми, задиристыми ребятами поет песню новоселов. У него хороший голос, никто не скажет, что он портит хор. И станцевать он тоже станцует, будьте уверены!.. Но вот эшелон проехал Москву, Свердловск. Вот он уже на просторах далекой, неизвестной Сибири. Вот они все вышли из вагонов. Кругом белая снежная пустыня. Здесь, на голом месте, надо строить, пахать, сеять… Это ведь не петь и танцевать!..

Ну и что же? Все сумеют, и он тоже сумеет. Поехал же тот паренек в матросском бушлате. А что, разве он сильнее Левы? Ничего подобного. А у гармониста - какие у него тонкие, нежные руки, и ведь поехал!..

Лева вздохнул. Да, они все поехали, а он вот сидит здесь. Через час проедет скорый, вечером пассажирский. Завтра, быть может, снова пройдет эшелон целинников, потом опять скорый, опять пассажирский… Поезда будут проходить мимо, а он будет вечно торчать здесь. Потому что у него такая профессия: брить бороды, стричь затылки. Тоже работа!

Ну, это уж напрасно! Работа тут ни при чем. Парикмахеры тоже нужны. Они тоже строят коммунизм. «Мы делаем людей красивее, - говорит Саул Петрович. - А когда люди красивее, у них лучше настроение, они работают веселей».

Саул Петрович, конечно, прав, но…

Открылась дверь. Вошел новый клиент - багажный кассир, худой, мрачный мужчина с большой бородавкой на правой щеке. Лева усадил его в кресло, развел мыльный порошок, стал водить помазком по черной щетине.

Саул Петрович, конечно, прав, но…

- Сколько же можно мылить! - не вытерпел наконец кассир.

- Простите! - встрепенулся Лева и взялся за бритву.

Саул Петрович, конечно, прав, но… Но ведь парикмахеры нужны и на целине! Да, да, там тоже нужны парикмахеры! В совхозах ведь не ходят с бородами. И, в конце концов, кто мешает ему быть трактористом и парикмахером? Там повсюду создаются курсы трактористов. Днем он будет работать на тракторе, а вечером брить и стричь ребят. Он будет тракторист-парикмахер. А что? Очень просто…

И вдруг Леве стало ясно - путь открыт. Все зависит от него самого. Как захочет, так и будет. Мама? Нюся? Он объяснит им все. Они поймут. Должны понять!

- Ой! - кассир схватился за правую щеку. - Ты что, Лева, выпил сегодня?..

Нюся поняла все. Мама не все. Она ничего не имела против освоения новых земель, но никак не хотела согласиться, что без Левы на целине не обойдутся. Она плакала, уговаривала, снова плакала. У Левы сжималось сердце, но он не отступал. Поехал в райком комсомола и вернулся оттуда с комсомольской путевкой на Алтай. Парикмахерскую передал меланхоличного вида мужчине с лысиной, тщательно прикрытой остатками волос.

Вечером Лева навестил Саула Петровича. Старик разволновался, закашлялся - как-никак, а Лева был способный ученик и работал с ним вместе шесть лет.

- Очень правильно, Лева! - сказал Саул Петрович. - Но свое дело не забрасывай. У тебя рука легкая, как пух…

Лева незаметно улыбнулся. Он вспомнил про порезанную щеку багажного кассира…

Через день он уехал в Минск. Мама крепилась, крепилась, а на вокзале перед самым отходом поезда снова разрыдалась.

Прозвучал колокол. Мама и Нюся поплыли в сторону. Лева опустил окно и долго-долго махал им рукой, пока не скрылись из виду и они, и вокзал, и пожарный сарай, и вагон-парикмахерская…

В Минске оказалось, что он приехал слишком рано. До следующей отправки целинников оставалось больше недели. Лева подумал о маме, о ее больном сердце и решил обратно не возвращаться. Он поговорил с секретарем обкома комсомола, и тот разрешил в виде исключения выдать ему одному билет до Барнаула.

В Москве была пересадка. На Казанском вокзале Лева узнал, что поезд на Барнаул отправляется через пятнадцать минут. В кассе оставался один билет.

- В купейный вагон, - с доброжелательной улыбкой сказала кассирша.

Вероятно, она считала, что ему повезло. Лева не стал ее разочаровывать. На самом же деле он рассчитывал ехать в общем вагоне: денег было немного, и купейная плацкарта его вовсе не обрадовала.

В четвертом купе, куда он зашел, уже хозяйничало трое ребят. Они были в валенках, новеньких ватных куртках и брюках.

- Здравствуйте, - поздоровался Лева и оглянулся: куда бы поставить чемодан?

- А вы его в багажник. Вон, наверху, - сказал широкоплечий русый парень со спокойным взглядом больших серых глаз. - Давайте помогу.

Он взял чемодан и легко поставил его на багажную полку.

Лева снял пальто, шляпу. Немного смущаясь, как человек, попавший в чужую компанию, он присел к столику у окна и сделал вид, что интересуется происходящим на перроне.