Юрий Яковлев - Самая высокая лестница

— Вот придёт папка, всё расскажу ему! Он тебе даст ремня! — кричал Ромка.

— Завтра буду стричь, — хладнокровно отвечала сестра.

— Не будешь стричь! Не хочу стричь! — кричал Ромка.

— Вытри голову.

— Не буду вытирать! Не хочу вытирать!

Ни Ромка, ни Ева не видели, как лев подошёл к закрытым воротам, как шёл вдоль плетня, останавливаясь, чтобы втянуть в себя воздух и прислушаться. Что притягивало льва к человечьему жилью? Почему, очутившись в этом незнакомом лесу, блуждая по горным тропам, продираясь сквозь чащу, он снова и снова возвращался к кордону, от которого пахло дымом и молоком и от которого доносились тонкие голоса ребятишек.

Лев перемахнул через плетень, и было удивительно, как такая громада прыгнула и приземлилась, не произведя ни малейшего шума.

Первым заметила льва коза, которая тут же побежала за дом. Потом его увидел Ромка.

— Смотри, рыжая собака! — сказал он Еве.

Вместо ответа девочка присела, инстинктивно прячась за тазом с водой.

— А я не боюсь рыжей собаки, — сказал Ромка, бесцеремонно разглядывая льва.

Было непонятно, как этот маленький хрупкий мальчик с мокрыми волосами, торчащими в стороны как перья, не дрогнул перед огромным зверем, способным одним движением лишить его жизни. Но, видимо, мальчик каким-то необъяснимым чувством понимал, что даже хищник не тронет его, находящегося под великой охраной детства.

Может быть, ранний возраст особенно сближает разные особи и дети человека для льва такие же, как дети-львята?

Мягко ступая по траве, лев приблизился к Ромке. Мальчик с любопытством смотрел на льва, но испытывая при этом ни малейшего беспокойства. Зато Ева побледнела, и губы её дрожали.

— Ромка, беги… беги домой! — прошептала она, отступая к крыльцу, и вдруг почувствовала, что не может укрыться, оставив брата наедине с грозным хищником.

— Ромка!..

Лев ещё ближе подошёл к мальчику и стал его обнюхивать, при этом он касался усами Ромкиной щеки. Потом высунул большой розовый язык и легонько провёл им по щеке, носу и уху мальчика. Ромка рукавом вытер лицо.

— Это лев… — тихо, одними губами произнесла Ева, однако беззлобное поведение льва незаметно успокоило её. Она осмелела, сделала несколько шагов в сторону грозного зверя и встала рядом с Ромкой.

Так они стояли рядом, брат и сестра, и разглядывали льва. У него были тяжёлые лапы с клочьями шерсти на локтях, массивная голова с высоким лбом. Крупный нос, заканчивающийся кожаной нашлёпкой. Тёмная грива казалась застывшей бурой волной. А в золотисто-зелёных глазах поблёскивали маленькие чёрные кристаллики зрачков.

Лев глубоко вздохнул и лёг на землю, доверчиво зажмурив глаза.

Он увидел себя в тесной хижине на глиняном полу. Лунный свет, проникающий в небольшое окошко, освещал циновку, на которой спали двое детей — маленький мальчик и девочка чуть постарше. Они лежали рядом со львом, так близко, что он слышал их дыхание.

За окном прокричала ночная птица. Жалобно заблеяла — пожаловалась на что-то — коза. Зазвучали приглушённые голоса двух мужчин: то ли они хотели, чтобы их разговор остался втайне, то ли боялись разбудить детей.

— Послушай, Джур, у тебя есть лев, — говорил один из мужчин.

— У меня есть лев, — подтвердил тот, кого звали Джуром.

— Готовится большое сафари.

— Что ты, Ахмет! Мой лев ручной. Он охраняет дом, нянчит моих детей. Я немного зарабатываю, разрешая иностранцам сниматься рядом со львом.

— Ты заработаешь больше, если отдашь мне льва… Дай мне его на время. Я предупрежу егерей. В него не будут стрелять, — стоял на своём Ахмет.

Лев вздохнул, растянулся во всю длину, и его короткая шерсть, которая начиналась там, где кончалась грива, засеребрилась в лунном свете.

— А босс? Ты же не предупредишь босса, — сказал хозяин льва. — Босс захочет убить…

— Мы отвлечём босса. У него будет ещё четыре льва на отстрел. А один лев уйдёт. Обычное дело!

Джур долго молчал. Видимо, обдумывал предложение. Потом он сказал:

— Боюсь я за льва. Он у меня ручной.

— Брось! Выкинь из головы мрачные мысли, — с жаром сказал Ахмет. — За один день ты поправишь свои дела. Верь мне, Джур, ты сможешь прикупить хорошей земли. А со львом ничего не случится. Ты же меня знаешь.

Голоса умолкли. В хижину вошла женщина в белом. Она прошла мимо спящего льва бесшумно, как бы не касаясь пола. Но лев открыл глаза, приподнял голову и, только убедившись, что это хозяйка, успокоился. Женщина опустилась на циновку и легла рядом со спящими детьми.