Николай Попов - Абанер

— Вот здесь говорили, какая разница — при царе подать, при Советской власти — налог. Куда шли подати при царе? На церкви, монастыри да в карман буржуям. А Советская власть заводы строит. Тракторы, плуги, сеялки выпускать. Это для кого? Не для вас? Для вашей же коммуны, которая когда-нибудь в Абанере будет. — Девушка запыхалась и перевела дух. — И новые электростанции государство строит, чтобы «лампочка Ильича» в каждой хате загорелась…

Гурьян вдруг заворочался на кровати.

— А почему у нас электричества нет? У них в городке светится, а мы хуже?

Чего, чего, а такого вопроса Сережа никак не ожидал. Он забыл, что докладчик, и выпалил по-мальчишески:

— Так мы сами строили! Что? Завидно?

Собрание дружно засмеялось:

— Ты чего, Гурьян? Не проспался?

— С какой стати вторая ступень будет тебе электричество проводить?

Какая-то женщина вздохнула.

— Не смейтесь, мужики! Чего бы лучше — электричество!

— Правильно, Лукерья!

Но Захар Минаевич заявил, что вопрос об электричестве «не соответствует» и вкрадчиво заговорил:

— Насчет заводов и коммун мы тоже прослышаны. Не обижаемся на Советскую власть. Товар сдешевел, торговлишка свободная. А вот, значится, хотелось узнать насчет хуторов. Ежели, к примеру, кто на хутор пожелает?..

— Это кто по хутору соскучился? — хитро подмигнул Корнеич.

— Так ведь я — к примеру, — погладил бороду лавочник. — Ты, к примеру, или я.

— Денежка к денежке, зернышко к зерну! — петушком прокукарекал смешливый мужичок, сзади засмеялись.

Захар Минаевич заерзал на месте.

— Не пойму, гражданы, о чем гутарит человек. Шуткует или загадки загадывает.

— А вот сейчас поймешь! — поднялся плечистый мужчина в полинявшей шинели и уставился на лавочника злыми глазами. — Ты нам мозги не морочь. Свободная торговлишка, хутор!.. Нам хутор не требуется, с одной лошадью не поднимешь. А тебе по карману. Сперва хутор, потом поместье. Вот ты куда гнешь. Ты к Советской власти не подмазывайся, она без твоей мошны проживет. Лучше скажи, почем у мужиков овес покупал?

— По девяносто копеек пудик!

— А в городе — полтора рубля!

— Ого-го-го! Барыш!

Лавочник растерянно замигал.

— Товарищи-гражданы!.. Да ведь я что? По согласью покупал… Докладчикам вопросы задавайте, а меня увольте.

Смешливый Корнеич вышел к столу, укоризненно покачал головой.

— Чего это вы, мужики, гостя обижаете? Нехорошо, ой, нехорошо!.. Он человек обходительный, смирный и личностью вроде Николая-угодника. Он вас не приневоливал, вы сами его приветили. Гурьян Иваныч на постой взял, а товарищи-гражданы председателем собрания поставили. Ну, он вас за это отблагодарил… Ободрал как липку…

Изба вздрогнула от смеха. Смеялись женщины, мужчины, бородатые старики, Сережа и Элина. Зато протрезвевший Гурьян сидел туча тучей, поднялся и пошел на лавочника, как рассвирепевший бык.

— Значит, в городе полтора рубля, а ты по девяносто копеек? Вон из избы сей секунд!

— Да это что? Срыв собрания?!. — струсил Захар Минаевич. — За срыв, знаешь, что бывает?..

Глаза у Гурьяна налились кровью.

— Н-не замай!.. Я стою на платформе Советской власти, а ты кто? Контра! Говорю — вон!..

— Молодец, Гурьян!

— Давно бы его в шею!

— Вот тебе и председатель! — зашумело собрание.

Лавочник махнул рукой и, словно наблудивший кот, озираясь, стал пробираться к двери.

— Ну вас со всем! Сам не останусь!.. Долго мне лошаденку запрячь?

А нахлобучив шапку, обернулся с порога.

— Еще попомните Захара!

— Подопри дверь с той стороны! Мимо нас почаще! — пустил вдогонку Корнеич.

Все опять засмеялись, а когда смех умолк, стало непривычно тихо.

— А теперь чего? Нового председателя выбирать? — спросил кто-то.

— Зачем нового? Кончать пора, — поднялся бывший фронтовик. — Доклад прослушали и вроде резолюцию приняли — Захару по шапке. Представители не обижаются? Ну, и ладно.

Сережа никогда не думал, что педуклон отнимет столько времени, Валька говорил «уйму». Назар Назарович был неумолим, требовал описания прослушанных в первой ступени уроков, заставлял разрабатывать учебные планы, переписывать кучу вопросников.

Когда пришла пора давать пробные уроки, Скворечня долго перелистывал тетрадь, хмурился и наконец поручил Сереже провести урок во второй группе на тему «Корова».

— Да что вы, Назар Назарович! Чего я буду целый час о корове рассказывать? Лучше по арифметике тему дайте.