Николай Попов - Абанер

Губы Скворечни недовольно вытянулись.

— Вы, кажется, сами не понимаете, о чем просите, и ничего не усвоили из моих лекций. При комплексной системе не может быть урока арифметики. Могут быть навыки счета, связанные с темой. За что же я вам удовлетворительный балл поставил?

Отчитав ученика, Назар Назарович захлопнул папку и дал некоторые советы. Побеседовать с детьми о внешнем виде животного, выяснить, где живет, чем питается, что дает человеку корова.

— Вы, кажется, рисуете? Наглядное пособие подготовьте. Творчества побольше и, разумеется, старания. О ваших способностях мне все уши прожужжали. Если их окажется недостаточно, приходите вечером на консультацию. А сейчас, извините, тороплюсь…

«За что он меня не любит?» — подумал Сережа, не пошел на консультацию и, как умел, стал прикидывать план урока. Живет корова в сарае, питается соломой, сеном, летом — травой. Дает человеку молоко, сыр, масло. Еще о чем? Внешний вид? Черная, белая, рыжая, пестрая. С рогами и хвостом. Бывает без рогов, тогда ее зовут комолой.

В учебнике для чтения второй группы был рассказ, как у Буренки родился теленок, она облизывала его и сердито мычала, когда кто-нибудь заходил в сарай. Но уж очень маленький рассказ. Валька смерял пальцем: полтора вершка.

— Что я делать буду на уроке? — опечалился будущий учитель.

На большом листе он нарисовал бурую корову с теленком, а на другом — кувшин с молоком, масло и сыр. Потом составил план беседы, в котором сам был не очень уверен, и понес Назару Назаровичу. Тот похвалил рисунки и жирным крестом перечеркнул план. В нем не было предполагаемых ответов учеников, клички коровы и теленка, а в разделе, чем питается корова, не значились жмых и корнеплоды.

Сережа без особого труда переделал план, и хотя на нем теперь была виза Скворечни, юноша по-прежнему сомневался в успехе и тревожился накануне урока больше, чем перед докладом в Старом Абанере.

Закончив подготовку, Сережа улегся спать пораньше, а план положил под подушку, чтобы Валька как-нибудь опять не вытащил.

Учительница химии развернула свежий номер районной газеты.

— Смотрите, товарищи, нашего Зорина стихотворение «Мечта»! Ну-ка, о чем он мечтает?

Клавдия Ивановна придвинулась к Наталье Францевне и через плечо заглядывала в газету, старушка, учительница начальных классов Анастасия Власьевна, с умилением покачивала головой.

— Очень хорошо! Мне бы никогда так не написать.

Клавдии Ивановне стихотворение тоже понравилось, но Наталья Францевна сказала:

— Школьные… детские стихи. Но искренне, от души.

Был день практики. Преподаватели второй ступени собрались в начальной школе на пробные уроки выпускников, В окна учительской, похожей на купе вагона, пробивалось солнце. Яркие лучи играли на пожелтевшей таблице умножения, на стареньком глобусе в углу, на лицах девочек, бегущих от грозы, которые испуганно глядели с картины.

— Вот ваши ученики какие! — ахала Анастасия Власьевна. — Стихи пишут, доклады делают. И старательные, нечего сказать. Вся группа здесь с утра, перепугали наших ребятишек. А нам из-за тесноты даже в учительскую будущих педагогов нельзя пригласить. Знаете, как они за пробные уроки переживают. Зорин — еще ничего, а эта Фима измучилась вся и меня измучила. «Как это, как то, Анастасия Власьевна?» А я сама в этой комплексной системе не очень. Кабы диктовка или грамматика. Пусть уж лучше Назар Назарович инструктирует, у него голова большая… Только чего он задерживается?

Заботливая Анастасия Власьевна подлила чернил в чернильницы, взглянула на ходики и торопливыми шажками засеменила в класс о чем-то еще напомнить ученикам.

До звонка было далеко, Наталья Францевна и Клавдия Ивановна стали опять читать газету и нашли еще знакомую фамилию.

— «Как абанерцы выгнали кулака с собрания», — перечитала Клавдия Ивановна. — Горошек пишет. Интересно. «Прогнали спекулянта Новоселова, так что он едва ноги унес». Крепко Элина Жениного отца высмеяла. Не очень-то удобно будет Евгению в глаза товарищам смотреть.

— Вот уж кого не жаль, так этого бездельника! — поморщилась Наталья Францевна. — Сидит на уроке и выдавливает прыщи… А Горошек молодец, смелая. Я ее сначала недолюбливала. Модница, думаю, пустоцвет. Ан, нет.