Николай Попов - Абанер

— А еще что про корову знаешь?

— Больше ничего. Я за мамку спряталась.

Девочка швыркнула носом и прикусила кончик языка, а кто-то сказал:

— Она трусиха!

Ребята весело засмеялись.

Вот этого в плане не значилось. Анастасия Власьевна сердито качала головой, а Сережа стоял и не знал, как быть.

К счастью, крепыш мальчишка, очень похожий на налиток, каким бьют бабки, поднял руку и тоже рассказал о своей корове, потом еще один мальчик и девочка. Учитель постепенно освоился и спросил ребят, у кого есть дома корова. Оказалось — у всех, только худенькая девочка с тугими косичками виновато сказала, что у них вместо коровы коза, но к весне отец купит корову обязательно. Потом поднимали руки и подсчитывали, сколько красных коров, черных, бурых. Сережа расспрашивал ребят, чем кормят коров, и обо всем другом, что значилось в плане.

Ученики отвечали бойко, практиканты едва успевали записывать. Анастасия Власьевна больше не делала таинственных знаков и одобрительно кивала головой: «Так, мол, так, хорошо!», но поглядывала на преподавателей второй ступени, словно давала пробный урок сама.

Бородин, положив тетрадь на колено, что-то быстро писал, Наталья Францевна вся превратилась в слух, глаза Клавдии Ивановны с участием следили за Сережей. Только Назар Назарович держался странно: как раздразненный гусь, вытягивал шею, смотрел поверх класса и, кажется, не думал об уроке.

Беседа подходила к концу. Сережа украдкой взглянул на часы и ахнул. Прошло всего десять минут, а план был выполнен. Что же дальше делать? Верно, требовалось еще прочитать о корове рассказ в учебнике, но чтение было в плане заключительным этапом. Учитель приступил к заключению.

На беду Сережи ученики Анастасии Власьевны читали бойко, и на чтение рассказа ушло не больше двух минут. Потом еще раз прочитали, пересказали, и опять времени до конца урока почти не убавилось. Чтобы как-нибудь спасти положение, Сережа еще раз заставил читать самую смирную девочку. Хотя бы читала помедленнее.

Но смирная девочка с косичками прочитала рассказ одним духом с провизгом и чуть не наизусть пересказала. И вот наступило самое страшное. Сережа опять взглянул на часы — до конца урока оставалось еще около 30 минут. Лоб стал холодным. Что же теперь?..

И Сережа не придумал ничего другого, как начать урок сначала, Опять проводил беседу по картинке, расспрашивал, у кого какая корова, много ли дает молока, есть ли теленочек. Но теперь ребята ничего не рассказывали, отвечали «да», «нет», и даже непоседа Аринка молчала, надув пухлые губы. Несколько минут назад это были живые, задорные ребятишки, а сейчас их глаза сковала скука. И сразу исчезла власть нового учителя над учениками. Ребята его не слушали, а веснушчатый мальчик вдруг обернулся.

— Анастасия Власьевна, я выйду?..

Учительница так строго поглядела, что мальчишка опустил голову и присел, а Сереже стало стыдно. Может, уйти, не мучить ребят?..

Мучился не один Сережа. Лицо Анастасии Власьевны переливалось пятнами. Увы! Старушка ничем не могла помочь учителю. Клавдия Ивановна о чем-то шептала на ухо Наталье Францевне, та печально кивала головой, Сережины товарищи беспокойно переглядывались, и только Бородин по-прежнему сидел, не разгибаясь, и все писал в тетради.

Незаметно рука Элины положила на стол записку. «Расскажи о породистых коровах». Сережа прочитал и скомкал записку. О породистых коровах он ничего не знал.

Сейчас все мысли учителя сводились к одному — как бы скорее кончился урок! А стрелки часов стояли на месте и не хотели двигаться. Красный от стыда и бессилия, он в третий раз принялся выполнять план. Опять была беседа, опять ребята подсчитывали красных, черных и желтых коров. Как во сне Сережа спрашивал: «У тебя есть корова? Много дает молока? Молоко вкусное?!» И ребята с лицами истуканчиков канючили: «Есть корова… Черная… Вкусное молоко…»

Неожиданно поднялся Бородин и, улыбаясь, спросил детей:

— Все о коровах рассказали? Разрешите, Анастасия Власьевна, сделать урок покороче? Не возражаете? Идите, ребята, на перемену.

Преподаватели, практиканты и ученики обрадовались. В учительской Назар Назарович, захлебываясь, доказывал Бородину.

— Зазнайства у Зорина много. Не захотел подготовиться, и вот, пожалуйста. Я предупреждал…

— А я думаю иначе. В провале урока виноваты вы.

Их глаза встретились. Нет, этого заведующий городком своему помощнику не простит.