Юрий Третьяков - В плену у краснокожих [сборник]

Витька, пригибаясь, бросился за сарай и залез в пустую собачью будку. Андрей Кондратьевич с управдомом медленно прошли мимо.

…Прекрасная была погода, когда на другой день Витька шёл в школу. Вовсю светило солнце. Распускались листочки. Травка зеленела. На улицах кишела детвора.

А Витька шёл и угрюмо размышлял: «Сколько этих самых малышей… Зимой и не подумаешь, что их в городе так много. Пожалуй, когда они все подрастут, на них никаких учителей не хватит… Откуда им возьмут столько учителей?..»

Вот навстречу - целая армия: человек пятнадцать маленьких ребятишек. Держась по двое за руки, не идут, а плетутся: зевают по сторонам, спотыкаются, о чём-то друг с другом лопочут.

Пожилая тётя, которая их провожает, прямо с ног сбилась: отведёт одного на место, а другой уж увидел под ногами какое-то стёклышко, присел и из земли его выковыривает; тётя - к нему, а впереди двое остановились и таращатся, разинув рты, на курицу, как будто курицы не видали.

У всех - маленькие лопаточки, ведёрки, совки. Витька сразу догадался, куда их ведут. Это туда, где вон в конце улицы зеленеет: там недавно сделали новый садик. В огромные ящики навезли песку, белого, чистого, чтоб этим карапузам лепить свои пирожки, без толку перетаскивать в ведёрках, возить в машинах или зря раскидывать по дорожкам.

- Теть, гляньте, вон рыжий хочет под ворота лезть, - сказал Витька и, обернувшись, обомлел.

Тётя сидела на крылечке, расстёгивала рукой воротник и дышала так громко, как сам Витька дышал только на приёме у врача. Круглое лицо её было совсем белое.

Малыши шли себе и шли, ничего не замечали.

- Теть, а теть! - подскочил к ней Витька. - Вы что… Теть, да тётя же… Тётя, вам плохо, да? Слышите, тётя?

Из калитки выбежала какая-то женщина:

- Гражданка, что с вами? Дурно? Сейчас, сейчас… Это - сердце!.. У моего покойника точь-в-точь было! Уж я это всё знаю. Верочка! Куда ты запропастилась?! Неси скорее воду и мою коробку с лекарствами!

Пожилая тётя показала рукой в сторону сквера:

- Детей…

- Понимаю! - отозвался Витька. - Я их - в сквер? Я доведу! Вы, тётя, самое главное, не беспокойтесь - отдыхайте себе! Все целы будут.

Витька догнал растянувшихся ребятишек.

На ходу он подхватил рыжего, который, присев на четвереньки, пытался подсунуть голову под ворота и посмотреть, что это там, во дворе, тарахтит.

- Ты чего заглядываешь? Марш в строй!

Рыжий подозрительно взглянул исподлобья, сморщился, но всё-таки послушно пошёл, не сводя глаз с Витьки.

Витька выпятил грудь и скомандовал, прямо как физрук:

- - Не растягиваться! Под-тя-нись!

Он решил сразу установить у малышей военную дисциплину.

Но бестолковые карапузы то ли испугались его бравого вида, то ли вообще не признавали военной дисциплины, только они остановились, сбились в кучу и начали озираться по сторонам.

Потом один крикнул, вытянув шею, как гусь:

- Галдыбанна?!

И остальные, как гусиное стадо, жалобно подхватили:

- Галдыбанна!

- Калдыванна!

- Калдиванна!

Но Витька недаром был человек находчивый:

- Эй, вы! Глядите все сюда! Сюда глядите! Эт как называется? Эт называется - цирк! - Кинул портфель на землю и несколько раз перекувырнулся через голову.

- А теперь вот! - И Витька, встав на руки, хотел показать, как он ловко пройдётся, но не удержал равновесия и больно хлопнулся о землю:

- Во! Ну как?

Ребятишки окружили его и доверчива улыбались.

Рыжий тоже встал на четвереньки, упёрся головой в землю и начал поднимать то одну, то другую ногу.

- Дальше пошли, - сказал Витька, отряхиваясь. Дальше будет другой фокус. Ещё интересней!

Малыши послушно потянулись вслед за ним к скверу. Какая-то девчонка вспомнила:

- А Клавдиванна?

- Эй, смотрите! Да смотрите скорее! - не давая малышам опомниться, во всю мочь загорланил Витька. - Вон он! Вон он сидит!

Под забором сидел тощий глазастый котёнок. Витька коршуном налетел на него, схватил за шиворот и поднял над головой:

- Видали? Эт кто? Эт называется кто? Эт котёнок! Эт какой котёнок? Эт - маленький котёнок! Как он кричит?

- Гав, гав… - нерешительно сказал жизнерадостный синеглазый толстяк, который стоял впереди всех и улыбался.

Малыши заволновались.

- Мяу! Мяу! Мяу! - закричали разные голоса. Толстяк обрадовался и закричал громче всех:

- Мяу!

Витька потихоньку продвигался к скверу. Малыши, не сводя глаз с котёнка, шли за ним и весело кричали «Мяу!»