Павел Шрут - Носкоеды

А теперь Туламор принялся сенбернара кусать, щипать и ковырять.

Сенбернар взвыл от удивления и боли. В шкуру словно шипы впились. Он вылетел из дому и помчался, как ошпаренный, по ночным улицам…

А веселая компания меж тем кинулась вверх по лестнице. Операция по спасению несомненно удалась, Туламора-младшего достали из клетки, да еще и псину прогнали!

— Это был не пес! — заявил Васила. — Это какие-то сто кило мяса, натасканные на носкоедов!

— За всеми зайцами погнался, бедняга! — смеялся Рамзес.

— Хотел я его придушить, — протянул Чанг, — да как-то жалко стало…

Только Пепа Шпилька молчал.

Он оглядел лестницу.

— Слушайте, а мы все вышли?

— А что такое? — не понял Васило.

— Да ничего… Шефов пацан-то где?

Всех как громом поразило.

— Братик! Тулик, ты где?! — позвал Рамзес.

Пепа шумно сглотнул, а Чанг начал икать.

— Будет он нас ждать! Небось уже дома сидит, расписывает, как мы его спасали! — уговаривал себя Васило.

— Нифига он не дома, — с мрачной уверенностью заявил Рамзес. — Был бы он дома — двери были бы настежь, а отец отплясывал бы танец живота.

Это звучало убедительно.

Пару раз Васило видел, как Шеф праздновал большую удачу.

Он хлопал в ладоши и отплясывал танец живота.

На чердаке действительно было тихо. Никто не топал и не хлопал.

— Без паники, ребята, — Васило криво улыбнулся. — Попробуйте вспомнить, где мы его видели в последний раз.

Рамзес был уверен, что это пустая трата времени. За последние дни он как-то разом повзрослел и поумнел.

И отлично знал, что его ждет дома, если он вернется без брата.

— Я иду назад, — сказал он. — Он наверняка еще там. Может, спрятался куда, а выйти не может. Я там каждый угол знаю.

Васила обеими лапищами стиснул ему руку.

— Снимаю шляпу, малец, — прохрипел он. — Видел бы тебя сейчас твой отец! как бы он тобой гордился!

Рамзес покраснел было от гордости, но потом, к собственному удивлению, ответил:

— А может, и нет.

И сбежал вниз по ступеням.

Двери в квартиру профессора так и стояли нараспашку после поспешного бегства Губерта.

Рамзес скользнул внутрь. Как и все носкоеды, он умел передвигаться без единого звука, но сейчас мог топать сколько угодно.

Профессор бы все равно его не услышал. Он застыл посреди кабинета, потрясенный и раздавленный тем, что только что видел. К груди он прижимал «Жизнь носкоедов».

Рамзес мог спокойно проверить все тайники, в которых они когда-либо прятались…

А когда наихудшие его подозрения оправдались — Тулика не было ни в квартире, ни во всем доме, — наверх он возвращаться не стал.

Да, Рамзес принял решение!

— Я должен найти брата. Это я во всем виноват. Не надо было туда соваться. А если уж профессор схватил одного, так и другому надо было оставаться, а не улепетывать со всех ног, а потом прятаться за балкой и слушать, как отец бушует! — вслух сказал он. Он бы и заорать мог, все равно его никто не слышал.

Люди и носкоеды в окрестных домах давно спали. Не горело ни одно окно. Рамзес крался вдоль стены по темной и безлюдной улице.

Иногда события разворачиваются так быстро, что и не знаешь, как рассказать все и ничего не упустить. Ну вот, скажем…

Куда там у нас делся Хихиш?

Хихиш вернулся в «Килиманджаро». Клуб был уже закрыт, и даже решетка заперта, и Хихишу пришлось лезть в окно.

В клубе все было вверх дном. Стулья раскиданы; на полу в луже воды мок чей-то ботинок, а у входа валялся несколько носков — их пороняли дикие носкоеды, когда Хихиш облил их из сифона.

Хихиш принялся тщательно обшаривать углы. Где-то здесь он в пылу драки обронил свой амулет.

Ну конечно! Там, в углу, за ящиком с пустыми бутылками, что-то виднелось.

Точно! Кожаный мешочек с амулетом!

Хихиш уже было протянул руку, но мешочек отпрянул как живой. И опять. Хихиш попытался его схватить, но тот снова увернулся. Хихиш ринулся за ним, споткнулся о ящик с бутылками и услышал издевательский смешок.

— Так я и знал, что ты вернешься за этой штучкой, — осклабился Дедерон. — Дай, думаю, подожду.

Он насмешливо помахал мешочком перед самым носом Хихиша:

— Что это такое?

— Дай сюда.

— Что это? — повторил Дедерон. — Ценная штучка?