Владимир Алеников - Приключения Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные

Но что именно «от природы», узнать, к сожалению, не удалось. Дело в том, что в момент исполнения последней строки Петров решил показать все, на что он способен, и немножко не рассчитал. На самой высокой и пронзительной ноте голос его сорвался, и… дальше только сипение вырывалось из его горла.

Впечатление было такое, что кто-то взял и выключил звук у телевизора, а изображение оставил.

Петров все еще делал безуспешные попытки что-то произнести. Внезапно наступившая тишина настолько поразила водителей, что, даже тронувшись в путь, они не решались потревожить онемевшего Петрова, а медленно и скорбно объезжали его.

Маша, собиравшая на балконе черепки горшочка, который все-таки разбился во время злополучной петровской арии, посмотрела на Петрова, который по-прежнему продолжал говорить что-то свое, неслышное, пожала плечами и ушла с балкона.

Петров еще некоторое время продолжал бороться. Было видно, что он с чем-то не соглашался и даже спорил. Но потом примирился с необратимостью происшедшего, безнадежно махнул рукой, встал с колена, сунул концертино под мышку и пошел прочь. Он уходил так, как уходит со сцены великий актер, не понятый публикой, но все-таки сыгравший свою роль до конца.

Васечкин, вышедший из-за угла, проводил его сочувственным взглядом. Затем он поднял голову и посмотрел на Машин балкон.

Он понял, что час его настал. Глаза его засверкали стальным блеском.

Он извлек из коробки и расставил полукругом, обращенным к балкону, магнитофон, усилитель и два динамика.

В это время из Машиного окна зазвучала красивая медленная мелодия. Вслед затем на балкон вышла Маша и, не обращая на Васечкина внимания, занялась балетной разминкой.

Васечкин между тем, закончив подготовку, еще раз взглянул на нее, вздохнул и мужественно вступил в состязание.

Маша — ножкой, и Васечкин — ножкой. Маша — два притопа, три прихлопа, и Васечкин — тоже.

Маша занервничала. Ускорила темп. Но и Васечкин не отставал, несколько неуклюже повторяя ее движения.

Маша, делая вид, что не замечает его, совершала уже совсем головокружительное па…

Движения обоих соперников все более походили теперь на своеобразную дуэль.

Васечкин понял, что он отомстит за своего друга — сейчас или никогда, и, пустив в ход свой главный козырь, включил магнитофон. Из динамиков понеслись современные ритмы, совершенно заглушившие музыку, доносившуюся из Машиной квартиры.

Маша, однако, невозмутимо продолжала делать свои упражнения, все более походившие на некий танец, уже под эту, новую музыку. Пустился танцевать и Васечкин. Но танец его выглядел как пародия на то, что делала Маша. Все, что у Маши получалось изящно и легко, у Васечкина выходило угловато и немузыкально. Мало того, он сбил урну и дважды чудом избежал падения. Правда, ничего этого он уже не замечал.

Наконец Маша исполнила совершенно невероятный пируэт и закружилась волчком.

Васечкин, решив перещеголять Машу, несколько не рассчитал своих возможностей. Он, в свою очередь, закрутился волчком, сшибая все на своем пути. К несчастью, на его пути встала металлическая ограда. Именно в этот момент Васечкин нерасчетливо взмахнул ногой. И этот взмах поставил последнюю точку в его выступлении.

Дело в том, что когда нога Васечкина пришла в соприкосновение с решеткой ограды, это стало их взаимным испытанием на прочность. Васечкинская нога оказалась крепче. Решетка была безнадежно исковеркана. Однако досталось и ноге.

Васечкин продолжал кружиться так же, как и раньше, но теперь уже от боли. Он просто не мог встать на вторую ногу.

Маша же, закончив свой пируэт, изящно поклонилась воображаемым зрителям.

На этом можно было бы и закончить эту историю. Но что же все-таки будет с Васечкиным и Петровым, неразлучными друзьями? Неужели к Петрову так и не вернется его мощный голос, а Васечкин так и будет прыгать на одной ноге? Ну, разумеется, нет!

Голубой свет кварцевых ламп, белоснежно хрустящие простыни, многочисленная сверкающая аппаратура — все это предназначалось для наших любимых героев — Петрова и Васечкина, находившихся в кабинете физиотерапии.

А кто бы, вы думали, заботливо помогал им принимать — увы! — необходимые процедуры? Кто поправлял подушечки и прикладывал к осипшему петровскому горлу металлические пластинки аппарата «По-тон»? Кто укреплял электроды на ушибленной васечкинской ноге? Ну, конечно же, их одноклассница и недосягаемый идеал — Маша Старцева.