Сергей Григорьев - Зуёк Койзмэн и кок Асей

— Так! — протянул Койзмэн. — Не хочешь взять меня на корабль? Сам с него хоть в воду? Айда землей! Норвег знаешь? Слыхал Киркенес? Идем землей. А там катнем к тебе, что ли?

— Москов, — сказал Асей, ткнув пальцем в круг зуйка, и махнул рукой на горы.

Зуёк согласился:

— Верно, брат, Москва далече. Ну-к что ж — айда пешем до Киркенеса, я эти места довольно знаю. Завод там, и наши есть. Айда на тундру: я тебе там покажу, как тайбола [18] Дорога по водоразделам тундры, а также от лумболы до лумболы, — как называют в Лапландии доступные лодкам водные потоки и озера. ) лежит…

Зуёк и кок поднялись меж чахлых берез на тундру. С высоты им там открылась под бледным сияньем тихого северного солнца безбрежная даль первозданной земли.

Гряда за грядой, купол за куполом тянулись к краю неба округлые вершины гранитных гор, разделенных глубокими долинами и впадинами; это было похоже на взбаламученное в жестокий шторам и вдруг окаменевшее черное море: пятна и разводы зелени по скатам напоминали мраморные побежалости поверха волн, а серебристые пятна цветущего богульника и отцветшей пушицы были пеной на вершинах каменных волн.

Под ногами мальчишек был то голый камень, то под ногой их пружинно подавались кочки торфяников, подернутые алью закрасневшей морошки. Попробовали: еще кисла.

Местами на вершинах лежали валуны, покинутые здесь много тысяч лет тому назад ледниками, источившими и обкатавшими эти гранитные увалы… Иные камни величиной с хороший воз сена, а то и с избу, лежали на самом взлобке округленной вершины и, подобно яйцу на столе, касались горы одной только точкой…

Кок Асей походил вокруг одного такого камня и знаками рук предложил зуйку Койзмэну столкнуть камень с горы. Камень был не так чтоб очень велик и висел над самым краем пахты.

Зуёк Койздэн поплевал на руки и сказал:

— Этот-то? Плевое дело…

Койзмэн уперся в камень руками, и камень сначала легко приподнялся, и показалось зуйку, что валун сейчас опрокинется через себя в бездну. Приналег плечом. — но камень недвижим, и, как ни пыхтел Койзмэн, не поддавался, и, напротив, зуйку казалось, что он давит ему на плечо все сильней и сильней… Облившись потом, зуёк уступал давлению камня и уж не мог, как ни бился, приподнять его второй раз…

Кок Асей хохотал над Койзмэном и приплясывал вокруг, плеща руками.

— Ну, ладно, ты, Асей, попробуй сам, не сдюжешь, — сказал Койзмэн, отирая пот.

Кок Асей знаком подозвал зуйка и показал, что делать. Вдвоем они легонько качнули камень, касаясь ладонями его круглого бока. Как только кок почуял, что камень дает упор, он отнял от камня руки и отнял руки Койзмэна. Камень качнулся, как маятник назад, и мальчишки вдвоем стали раскачивать его в лад, словно качели… Размахи камня делались все больше, и, наконец, при общем крике кока и зуйка, от дружного толчка их четырех ладоней камень опрокинулся и ринул вниз. Мальчишки смотрели вниз, как камень тяжко, с грохотом скакал сначала по граниту, высекая огонь и дым; потом он докатился до поросли берез и, пролагая в ней широкий след, катился далее по склону, навивая на себя деревья, как траву; еще мгновенье — и, выросши в преогромный косматый зеленый ком, камень рухнул в озеро под лесом, вздымая брызги.

— Вот это так! — сказал зуёк Кузьма.

— Ай сэй! — сказал кок Джимми — ит ис гуд. [19] Хорошо.

Они пожали друг другу руку, и зуёк Койзмэн сказал:

— Дернел завтра? Шут сними, право? Ол райт?

— Оль-райт!

— Киркенес?

— Москов!

— Москва, брат, далеко!

Циклон прошел.

Радио обещало хорошую погоду. Машина собрана. Тралер готовится к выходу в море. Воскресенье. Бодряной и его покрученники получили приглашение на прощальный пунш. Бодряной — от Толстого Джонни. Покрученники — от его матросов. Зуёк Койзмэн незаметно от других завязал в котомку солдатский котелок, крупы, ша-нег, немного соли, сахару и чаю и тайком закинул котомку в каменную щель на тропке в горы.

На тралере от бушприта к корме чрез обе мачты протянута веселая гирлянда пестрых сигнальных флагов. Когда карбасок поморов подошел к почетному трапу с правого борта, с тралера уже неслись веселые песни. Гостей приняли шумно. Бодряного принимал в своей рубке Толстый Джонни, покрученников — команда тралера в кают-компании, зуйка Койзмэна — кок Асей в камбузе.