Грейс Лин - Звёздная Река [litres]

– Не вместе?! – вскричал Ван И.

– Нет, – сказал старик и пристально посмотрел на него. – Ван И, ты похож на свою манеру управлять народом: ты велик, но легко портишься, поэтому тебя необходимо уравновешивать. Если ты будешь править в Чертогах Солнца справедливо и мудро, то Небесный Петух будет переносить тебя на луну и обратно каждые двадцать девять дней.

Так и вышло. Ван И и его жена воссоединились, и Ван И управляет солнцем, утром поднимая его в небо, а вечером опуская. Трудится он на совесть, потому ему дозволено раз в двадцать девять дней видеться с женой. В ночь, когда он к ней прилетает, луна яркая и полная, а Лунная Дама лучится радостью и счастьем. Когда же Ван И отправляется обратно, жена начинает беспокоиться – а вдруг он снова вернётся к прежним дурным привычкам и встречи их прекратятся? – и тогда луна бледнеет и худеет.

– Но сейчас луны нет, – сказала Пэйи, – а он по-прежнему делает свою работу. Солнце-то всходит каждый день!

– Верно, – ответила госпожа Чан. – Ван И трудится прилежно и неустанно. В том, что луна пропала, нет его вины. Он продолжает делать своё дело и ждёт, пока ему будет позволено увидеться с супругой.

– Поэтому и стоит такая жара? – спросила Пэйи. – Ван И трудится изо всех сил, чтобы доказать, что он достоин встречи с женой? Но если луны нет, то как же он навестит жену?

– А может, она уже и так с ним, на солнце? – предположил Жэньди.

– Ну уж нет, – фыркнула Пэйи. – На солнце ей никак нельзя – она ведь не ела той ягоды. Интересно, что с ней случилось, когда пропала луна?

– Наверное, она упала в Звёздную Реку, – сказал Жэньди. – Пролетела сквозь небо и упала на землю. А значит, она может быть где угодно! И луна может быть где угодно!

– Да! – сказала Пэйи и повернулась к госпоже Чан. – Где же луна? И где Лунная Дама?

Если госпожа Чан и ответила на этот вопрос, то Пэйи не расслышала ответ из-за лязганья металла – это хозяин Чао и вдова Янь стали собирать со стола ножи и прочие инструменты.

– Мы закончили! – объявила Мэйлань.

Жэньди, Пэйи и госпожа Чан бросились к господину Шаню и жабе.

– Как она? – с трудом выговорил Жэньди, потому что в горле внезапно опять пересохло.

Господин Шань вытянул вперёд руку. Жаба сидела у него на ладони, перевязанная чистой белой тканью. Раздробленной лапки не было. Ночное небо тяжко вздохнуло, но жаба больше не стонала. Она подняла на Жэньди взгляд больших круглых глаз.

– Трёхлапая жаба, – сказал господин Шань.

Пэйи, Жэньди, хозяин Чао – все легли спать очень поздно и, конечно, проспали. Проснувшись, они обнаружили, что герцог и его спутники всё ещё спят как убитые, и бросились убирать следы ночных приключений. Пэйи и Жэньди вымели всё из комнаты Фана и Лю, выдраили её до блеска и расставили кругом ароматические палочки, потому что запах вонючего тофу за ночь вовсе не выветрился, хотя окна и были открыты. Плащи Фана и Лю они бросили в мешок с тряпьём, а всё, что было в сумке у Фана (спички, жуткий кривой нож и прочие неприятного вида предметы), закопали на заднем дворе.

– Жэньди, – сказала Пэйи, когда они засы́пали всё это землёй и разровняли, – почему эти люди хотели тебя похитить? Они что, думали, что ты собираешься предостеречь герцога?

– Нет, – ответил Жэньди.

– Тогда почему?

Жэньди замялся. В голове у него вертелись сотни слов, но нужные никак не находились.

– Что ж, не хочешь – не говори, – пожала плечами Пэйи, неверно истолковав его молчание, и с обиженным видом побежала в гостиницу.

– Нет, подожди! – крикнул ей вслед Жэньди, но было поздно – дверь чёрного хода уже захлопнулась. Жэньди вздохнул. Побежать за ней? После недолгих колебаний он так и сделал.

Однако поговорить с Пэйи ему так и не удалось – в столовой было людно и шумно. Герцог Чжэ и его слуги наконец проснулись и теперь требовали завтрак, хотя время шло к обеду. Жэньди даже рта не успел открыть, а они с Пэйи уже метались, накрывая столы. Хозяин Чао, весь в трудах, утирал пот со лба.

Герцог и его люди не смеялись и не шутили, как накануне вечером – неужели это было всего лишь накануне вечером? Теперь у них были набрякшие веки и сиплые голоса, а герцог к тому же явно был не в духе: он раздражённо хмурился и то и дело прикасался к вискам. Всё это, скорее всего, были последствия вина, разбавленного снотворным. Завтрак они съели быстро и без всякого удовольствия и отправили Жэньди за лошадьми.