Дэвид Алмонд - Ангелино Браун

Видно, помощи ждать не от кого. Их даже никто не поймёт. Им даже никто не поверит.

— Придётся самим, — говорит Джек.

— Рассчитываем только на себя, — говорит Алиса.

И они вздрагивают под одеялами.

— Всё будет хорошо, — говорит Джек. — Если человек в белом был раньше тем инспектором в чёрном, он не очень страшный. Он просто…

— Большой и глупый! — подхватывает Нэнси.

— Верно, — говорит Алиса. — Зато мы…

— …отличная команда! — заканчивает её фразу Джек и дотрагивается до логотипа «Барсы». — El mejor equipo!

Они продолжают обсуждать планы на завтра. Тихонько, под одеялами.

У Босса сны мрачные, тёмные, тревожные. В них обитают призраки и демоны, злыдни и ведьмы. Босс ёрзает, ворочается, потеет и стонет под своим одеялом. В его сне появляется Кулак Малоун, тот амбал из начальной школы, который так ужасно издевался над ними — над малышнёй. Только сейчас он уже взрослый. Кулак вырос в огромного страшного бугая. Он входит в комнату и нависает прямо над кроватью Босса. И теребит его за плечо.

— Проснись, Босс, — рычит он. — Твой старый приятель Кулак Малоун пришёл тебя навестить.

Босс в страхе просыпается, отфыркивается, словно вынырнул из глубины. Рядом никого.

Содрогнувшись, он идёт в соседнюю комнату.

Ещё ночь. Кевин спит за столом, положив голову на руки. Вскидывается, когда входит Босс.

— Я не спал, Босс, — мямлит он.

— Ладно, Кекс, не заливай. — Босс подходит ближе. — Ангел не мешал спать? Безобразий не учинял? Сбежать не пытался?

— Нет, Босс, — отвечает Кевин.

— Хорошо. Молодец. Чем сам-то занимался?

— Да так, Босс. Смотрел на звёзды, на луну.

— Красиво, ага. Не против, если я тоже посмотрю?

— Конечно, Босс. Ты же у нас босс.

Босс садится за стол напротив Кевина — они так уже сидели прежде. Он смотрит на ангела и на Кевина. Хмурится.

— Ты выглядишь… как-то иначе, — говорит он Кевину.

— Как, Босс?

— Будто моложе стал… сам на себя не похож.

О чём это он? Кевин краснеет.

Босс пожимает плечами и смотрит за окно.

— Звёзды, — говорит он. — Куча звёзд, да?

— Да, Босс, — подтверждает Кевин. — Миллионы.

— Миллиарды, — поправляет Босс.

Он смотрит на звёзды и на черноту между ними и пытается представить далёкие невидимые звёзды — те, что прячутся во тьме галактики.

Он вздыхает.

— Откуда всё это взялось, Кекс?

— Не знаю, Босс.

— Вот и я не знаю.

— Ты в порядке, Босс?

— Да. Просто сон странный приснился.

— Со мной тоже бывает.

— Сны снятся, да? Откуда они берутся?

— Не знаю, Босс.

Kевин и Босс смотрят на звёзды, на луну.

Ангелино снова начинает мелодично напевать. И шевелит крылышками в такт. Кевин с Боссом смотрят, слушают.

— Если честно, — говорит Кевин, — иногда мне кажется, что я как он. Знаю ничё.

— И я, — шепчет Босс. — Ничегошеньки не знаю. Иногда я чувствую, будто я просто…

— Пацанёнок? — догадывается Кевин.

— Да.

— Босс, а какой ты тогда был?

Босс вспоминает. Это было не так давно.

— Я хотел быть крутым, — говорит он, — как мой папаша.

— Получалось?

— Нет. Он считал, что я безнадёжен. Что из меня ничего толкового не выйдет… — Нос у Босса предательски хлюпает. — Он слинял, когда мне было восемь лет. — Босс всхлипывает. — Потом я вырос и подумал: «Я ему покажу! Докажу! Я стану Боссом!»

— Он-то в курсе?

— Пока нет. Не знаю, где он. Но иногда я чувствую, будто я снова…

— Пацанёнок?

— Да, Кекс. Маленький пацанёнок.

Они вздыхают хором. Ангелино напевает. Злодеи кладут головы на руки. И вскоре они тихонько посапывают — как приятели, как братья. Вдвоём, в четыре ноздри.

Ангелино выпрямляется. Дотрагивается до цепи, которой его приковали. И цепь соскальзывает с его ноги. Ангелино встаёт. Расправляет крылья. Он взлетает со стола и зависает над ним, глядя на Босса и Кевина.

А потом он подлетает к окну и смотрит на тёмные силуэты города, что раскинулся внизу.

Там, где-то в самой тёмной тьме самого тёмного закоулка за самым тёмным проулком, открывается тёмная дверь.

Огромный тёмный человек выходит и сливается с ночью. У него мощные плечи, мощная шея, мощная грудь и мощный череп, мощные руки, мощные ноги. Эти ноги в огромных чёрных ботинках на мягкой подошве ступают по древним булыжным мостовым, по трещинам и выбоинам, шагают мимо лачуг с заколоченными ставнями, мимо полуразрушенных складов и часовен, мимо дверей и окон, которые в последний раз открывались век назад, а то и раньше. При его приближения разбегаются крысы, смолкают совы, прячутся под карнизы и стропила летучие мыши, птицы жмутся друг к дружке в гнёздах… Даже свет луны и звёзд не хочет касаться этого огромного ужасного чудища.