Юрий Вебер - Профиль невидимки

Монтажная схема насчитывала до двухсот отдельных элементов. Возле каждого Марк проставлял порядковый номерок, а затем расписывал еще всю спецификацию: номер такой-то, элемент такой-то, характеристика такая-то… Двести элементов, двести позиций и бесчисленные сочетания и перестановки.

Сложная, напряженная игра разворачивалась за лабораторным столиком. Может быть, самый ответственный матч в жизни Марка.

Он раскладывал некоторые листы перед Александром Ивановичем - то, что казалось найденным или почти найденным. Александр Иванович изучал все внимательно сквозь стекла очков, прослеживая за маршрутом токов острием пера автоматической ручки, улыбался удачам своего помощника… и вдруг перо замирало, нацелившись.

- А здесь что-то не то.

И это «что-то» могло разрушить всю тонко сплетенную паутину. Даже всего несколько лишних витков, прибавленных на трансформаторе, вносили в схему разлад и несогласие. Менялись размеры, расположение, сдвигались отверстия, начинали теснить соседи, и вся схема расползалась.

Снова приходилось Марку комбинировать, и снова он «ходил как зачарованный». Монтажная схема постепенно принимала все более отчетливый, строго выдержанный характер.

Шаг за шагом приближался Марк к тому моменту, когда схему уже не стыдно будет передать туда, в мастерскую.

Зима была уже на исходе, когда начался монтаж пробного макета.

Конструктор лабораторного бюро Владимир Федоров привел схему из каракулей Марка в надлежащий технический вид, и теперь в мастерской монтажник Федосеев громоздил на ее основе живое, осязаемое плетение. Он свинчивал, припаивал, склепывал, насаживал, и под его аккуратными исполнительными руками плоские символы схемы вырастали постепенно в объемные вещи. Поднимались колпачки ламп, пузатились катушки, топорщились конденсаторы, и точки соединения завязывались в тугие узелки. Осмотрительная, ажурная работа.

Однако в лаборатории не ждали, пока будет закончено монтажное построение. Это долгое дело. У лаборатории своя забота. Как ни тщательно и продуманно была составлена монтажная схема, как ни предусмотрены всякие действия и противодействия всех ее двухсот элементов, а все же отдельные связки и узелки нуждались еще в предварительном изучении и исследовании. И прежде всего каскады усиления с системой защиты. Самое важное и самое капризное звено.

В комнате лаборатории на столах, очищенных от других работ, на полках, даже на полу расставлялось, раскладывалось, крепилось многообразное и запутанное электрическое хозяйство. Эталонные источники тока, измерители, подсобная аппаратура, шнуры, провода - все, что должно понадобиться.

Специальные панели с готовыми гнездами, с клеммами и крепежными винтами и были той главной платформой, на которой разворачивался сейчас трудный лабораторный опыт. На панелях под руками трех человек возникали отдельные клеточки и связи будущего нежно-чувствительного организма.

На панелях все обнажено, все вывернуто наружу, разъято на части, как самая наглядная анатомия. И провода в маслянисто-кожистой оболочке вьются и тянутся тонкими жилами по столам. На панелях проверяются все решения, вычисления, все счастливые идеи.

Первые шаги всегда напряженно-тревожны. Ничего еще не расставлено как следует, не налажено, и вся огромность капризной, сложной задачи еще впереди. Хочется поскорее что-то соединить, чтобы можно было испытать, привести в действие. Но нельзя поскорее!

- Проверяйте, обязательно проверяйте, - напоминает Александр Иванович.

Каждая вставляемая в панель деталь должна быть прежде проверена. Лампа, катушечка сопротивления, конденсатор. .. Очень тщательно следует проверить по всем показателям, тут же, на подсобной лабораторной аппаратуре. Работает ли? Нет ли изъянов? Соответствует ли этикетным отметкам? Пропустишь что-нибудь, а потом каково находить ошибку в общей паутине!

Ведь был же такой случай здесь, в лаборатории. Монтировали и испытывали трудную схему. Несколько месяцев на нее ушло. А в самый канун пуска вдруг началась какая-то невообразимая чехарда. Схема сразу, неожиданно выбилась из всякого осмысленного действия. Вот те раз! Александр Иванович учинил тогда долгое, придирчивое расследование. В чем же ошибка? Много дней доискивались напрасно, пока наконец… И что же оказалось? Кто-то в спешке последнего монтажа присоединил маленькую деталь (а их в схеме сотни!) не тем концом, пропустив отметку «плюс». Один лишь «плюс» не туда - и вся схема нарушена. Не так уж важно, что сказал тогда своим сотрудникам Александр Иванович. Гораздо важнее, что этот «случай с плюсом» с тех пор в лаборатории не забывался. Проверять, все проверять!