Марк Поповский - Люди среди людей

Но у Ильи Ильича иное на уме. Он должен кое-что рассказать Володе. Сейчас же. Добравшись до своего кабинета, который по скромности убранства мало чем отличается от лаборатории Ру, учитель швыряет плед на стул и возбужденно начинает шагать из угла вугол.

- Это не для чужих ушей. Сугубо внутреннее дело, помни. Но тебе его важно знать.

Оказывается, институт переживает финансовые трудности. Очень серьезные. Ру отказался от прибавки к жалованью, которая ему положена как директору. Многие сотрудники вообще не получают содержания. И тем не менее положение остается катастрофическим. Мечников переходит на шепот:

- Институт на краю краха.

Кое-что об этом Хавкин слышал от знакомых бактериологов. Время от времени ученые разных стран собирают нечто вроде пожертвований в пользу института. Участвовал в сборах и Владимир. Но какое все это имеет отношение к нему сейчас?

Мечников продолжает нервно вышагивать по узкому проходу между лабораторных столов. Временами он крадучись приближается к двери и приоткрывает ее. Нет, в коридоре никого.

- Все это не для разглашения, - повторяет он. И, понизив голос до шепота, с видом заговорщика спрашивает: - Ты знаешь Фредерика Лили из Манчестера?

- Члена парламента и предпринимателя? Как же: «Лили - медикаменты».

- Медикаменты… - как эхо, повторяет Илья Ильич. - У вас с ним какие-то трения?

- У мистера Лили трения со всяким, кто мешает ему загребать деньги. Но при чем здесь институт?

- Вы оказались конкурентами?

- В некотором роде. Лили в разгар эпидемии продал бомбейским властям большую партию дезинфицирующих растворов. А я, наоборот, настаивал на массовых прививках.

- И подорвал его коммерцию?

- В конце концов да. Обмывать дома и улицы из пожарных шлангов сулемой и карболкой перестали. Но после Малковалы все эти дорогостоящие глупости снова пущены в ход. Фирма «Лили - медикаменты», очевидно, процветает.

- Понимаю, понимаю, - тихо, будто про себя, произнес Мечников. - Конкуренция… Я так и думал. Так вот, Лили был тут не далее как вчера, и разговор шел, в частности, о тебе.

- Мистер Лили так любезен…

- Не очень-то он любезен, хотя и ластился, как кошка. Короче, он пронюхал о наших затруднениях и предложил снабжать институт химикатами и питательными бактериальными средами на самых льготных условиях. Он говорит, что давно интересуется микробиологией.

Да, к микробиологам мистер Лили действительно неравнодушен. Еще пятнадцать лет назад советник Британского посольства в Париже Фредерик Лили обещал препаратору Хавкину порядочные барыши, если тот передаст его фирме производство противохолерной вакцины. Бизнес не состоялся, но «Лили - медикаменты» не оставил надежды заработать на страхе человечества перед заразными болезнями. Возникла афера с дезинфекционными веществами. В Бомбее поговаривали, что совладелец манчестерского предприятия, служивший в канцелярии вице-короля, имел возможность тогда поддерживать торговые операции фирмы не только с помощью рекламы. Теперь член парламента, Лили охотно вспоминает свою многотрудную деятельность в Индии и, памятуя о давних «симпатиях» к бактериологам, на страницах «Таймс» поносит профессора Росса и м-ра Хавкина, от которых Британской Индии «нет решительно никакой пользы».

- Повторяю: фирма «Лили - медикаменты» предлагает выручить институт.

- И доктор Ру соглашается на это?

- Эмиль готов на все, только бы институт не терпел ни в чем недостатка.

- Какие же предварительные условия поставил Лили?

- Он не облек это в форму условий, но когда разговор зашел о тебе…

- Случайно?

- Думаю, что нет… Он, как бы между прочим, сказал, что твоя история в Индии сугубо политическая. Что наказали тебя совсем не за Малковалу, а за связь с противоправительственными элементами. Что в Англии собрано большое досье о твоей неблагонадежности и, возможно, парламент даже опубликует со временем некоторые материалы.

- И Ру поверил такой чепухе?

- Ты мог только что в этом убедиться.

- Но Лили лжет. Я не был связан пи с одной политической партией, с тех пор…

- Вот именно! С тех пор, как мы с тобой ехали на пролетке по Одессе и ты не пускал меня на Спиридоновку, в жандармское управление.

- Но с той поры прошло…

Мечников прекратил свое кружение и остановился рядом. Искреннее сочувствие, какое-то даже сострадание отразилось на его лице, когда он прикоснулся к руке ученика.

- Бог с ним, с этим Лили. Но мне-то, Володя, ты можешь сказать правду? Любую правду…