Эдмунд Низюрский - Средство от Алкивиада

- Не отчаивайся! Он должен сюда прийти!

Итак, мы продолжали ждать, переругиваясь и бросая друг другу в лицо обвинения. Так мы прождали до самого вечера, но напрасно. Он не пришел. И вот когда наступил вечер, мы набрались смелости и решили явиться к нему прямо домой.

Я помню скрипящие деревянные ступеньки старого дома на заброшенной улице… Ветер раскачивал лампу, и тень, падавшая крестом от оконного переплета, качалась на лестничной клетке, будто вот-вот упадет…

Сверху доносился говор. Мы посмотрели вверх. На площадке третьего этажа стояла кучка людей в черных костюмах. Среди них мы разглядели нашего Дира и Жвачека. Они сидели на лестничных перилах и курили папиросы, выпуская большие кольца дыма, которые лениво расплывались в воздухе, а нам казалось, что они складываются в неуклюжие буквы:

С О Т А…

Оба они были в черных цилиндрах и белых перчатках.

Мы в испуге отступили и столкнулись внизу с двумя почтальонами, которые тащили какие-то большие пакеты.

- Что это у вас в этих пакетах? - встревожено спросили мы.

- Сто два килограмма траурных объявлений. Но мы все еще не могли понять, в чем дело.

- Разве здесь кто-нибудь умер?

- Да, - ответили почтальоны. - Помогли бы лучше нам нести. - Взяли бы хотя бы килограммов двадцать.

- У нас нет времени. Мы здесь по делу, не терпящему отлагательств.

Мы постучали в какие-то двери. Из них выглянул человек в черном цилиндре.

- Простите, нам нужен учитель, пан Мисяк.

- Вот его как раз выносят, - ответил человек в черном цилиндре.

И действительно, двери соседней квартиры были открыты настежь, и шесть одетых в траур мужчин выносили оттуда черный гроб.

- Нет! Нет! Я не согласен! Это неправда! - крикнул я. - Он не мог… Он же знал, что мы его по-настоящему любим…

Но никто не обращал на этот крик внимания. Люди в трауре шли за гробом прямо на меня, и в первой паре я узнал Дира и Жвачека. Рядом шагали с зажженными свечами в руках Венцковская, Дядя, Фарфаля, пани Калино, пан Дедронь, пан Неруха.

Испуганные, мы отступили на улицу.

Вскоре из дому вынесли гроб. За гробом устремились провожающие в трауре. Мы дожидались, пока все выйдут, чтобы присоединиться к концу процессии. Но они все выходили и выходили, молчаливые, с опущенными головами, выходили парами, нескончаемым хороводом, и у всех были удивительно молодые лица. Процессия растянулась во всю длину улицы, а они все еще выходили попарно, как с урока. Мы узнали среди них магистра Рончку, он держал за руку вице-министра. А за ними важно вышагивали в парадных мундирах генерал и член правительства.

Не было только ребят из нашего класса. Но вот мы заметили их. Они, запыхавшись, бежали с картами, с таблицами, со схемами и кассетами диапозитивов… Хотели было втиснуться в процессию, но не смогли.

Мы направились к ним.

- Подождите, пока все пройдут, - посоветовали мы, - присоединимся к процессии в конце.

- Хорошо, - согласились мы.

- А зачем вы взяли с собой все эти вещи?

- Мы ведь всегда провожали его с картами.

Долго ждали мы, но никак не могли дождаться конца этой траурной процессии. Поэтому мы двинулись вперед рядом с процессией. К счастью, улица была пустая, и никто не мог заглянуть нам в лица.

Рядом с нами шагали двое мужчин в трауре. У одного из них из-под плаща выглядывал докторский халат и из кармана торчал стетоскоп. На втором была мантия прокурора. Они тихо переговаривались.

- Значит, ты его обследовал? - услыхали мы.

- Я присутствовал при его смерти.

- Стало быть, ты уверен?

- Да, он умер не естественной смертью.

- И что ты об этом думаешь?

- Это убийство.

- А их поймают?

- Вполне возможно. Убийцы часто приходят на похороны своих жертв. Милиция уже ждет…

Мы испуганно огляделись по сторонам. И действительно, за каждым деревом притаились милиционеры, они внимательно всматривались в участников процессии, а лица некоторых даже освещали фонариком.

Сердце, как молот, билось у меня в груди, но идти с каждым шагом становилось все труднее, ноги были словно ватные. Внезапно меня ослепил яркий свет.

- Вот один из них, - закричал кто-то. - Хватайте убийцу!

- Нет! Нет! - крикнул я в испуге. - Я не убийца! Я хотел броситься бежать, но бесчисленная толпа прежних учеников Алкивиада бросилась за мной с палками и зонтиками в руках…

- Что случилось? - услышал я голос отца. Он стоял надо мной в длинной ночной рубашке и пытался поднять меня с пола. Горел свет.