Юлия Бийе - Война Катрин [litres]

– Вы должны забыть свои имена и фамилии, понимаете? ЗАБЫТЬ. Иначе вы рискуете не только своей жизнью, но и жизнью членов нашей организации – тех, кто вас спасает. ЗАБЫТЬ! Ну, как тебя зовут, говори!

При малейшей ошибке ребенок, назвавший прежнее имя или откликнувшийся на него, получал пощечину, от которой горело лицо. Чайка попыталась вмешаться, но инструкторы ОЗЕ незамедлительно дали ей отпор. Не она тут сейчас начальница. Они за все в ответе, им нас сопровождать, они должны быть уверены, что никто из нас не ошибется в тот один-единственный раз, который окажется роковым. Им приходится нас учить, чтобы мы забыли свои имена.

– ЗАБУДЬ, понимаешь? ЗАБУДЬ!

Мы должны забыть не только свои имена, но имена всех близких. И запомнить крепко-накрепко имена неведомых отца и матери, сестер, братьев, кузена, кузины… Мы должны стать членами несуществующей семьи. Провожатые расскажут нам подробности об этих вымышленных персонажах, например, какого цвета у них волосы, а еще где и в каком месте мы родились, об улицах вокруг дома, в котором мы якобы жили до отъезда с тетей, кузиной, подругой семьи, то есть с той женщиной, которая станет нашей сопровождающей во время пути.

Мне хотелось только орать, вырываться и плевать в рожу этим теткам, которые топят нас во лжи и требуют, чтобы мы выдавали ее за правду. Самые маленькие просто пугались и замирали от страха. Сара взяла одного из малышей на руки, он получил пощечину от провожатой, потому что плохо отвечал на вопросы. Сара обозвала обидчицу стервой и, качая на руках, утешала малыша. Меня охватывала жуть при мысли о приближающейся разлуке. Я поняла, что значит «перехватило горло», это не заезженное выражение, а самое настоящее удушье, которое не дает тебе говорить и дышать.

Жанно горько плакал, спрятавшись под дубом, нашим главным штабом в эти последние месяцы. Он оставался один, с разбитым сердцем, никому не нужный. Легкость, с какой он постоянно для нас что-то выдумывал, испарилась.

Женщина лет тридцати протянула мне руку, когда я вытирала маленькой Сильви нос, из которого текло не переставая.

– Элен Дамье, а вас как зовут?

– Катрин Колен. Думаю, вам это уже известно.

– Очень приятно. Мы едем с вами вдвоем. Вы хорошо усвоили вашу семейную историю? Можете назвать свой бывший адрес, номер школы, имена родителей? Я отвезу вас в новую школу, вы сами убедитесь, что это спокойное тихое место. Вы там быстро освоитесь. Пансион содержат монахини, я вам все расскажу по дороге. Идите собирайтесь. Не берите лишнего, но возьмите теплые вещи, зима не за горами. Неизвестно, как долго вы будете в отъезде. Возьмите какую-нибудь мелочь, которая вам дорога, но чем легче рюкзак, тем лучше. Нам предстоит долгий путь, и, кто знает, возможно, вам снова придется переезжать. Нужно быть ко всему готовой. Чуть не забыла: я ваша тетя с материнской стороны, поэтому у нас разные фамилии. Я младшая сестра вашей матери, она на десять лет меня старше. Она попросила меня отвезти вас, потому что я живу на нашей семейной ферме, а она неподалеку от монастыря, куда вас отправляют учиться. Мама обеспокоена, что в квартале Марэ, где вы живете, полно евреев, и хочет увезти вас от них подальше. Печется о вашем окружении, хочет для вас добропорядочных подруг. В деревне, у монахинь они у вас появятся. Так напомните мне, девушка, как вас зовут? Назовите адрес. А ваш отец, как его имя?

Сара-Сабина тоже познакомилась со своей провожатой, она старше Элен, но, похоже, такая же энергичная и решительная.

Нам сказали, что мы будем уезжать по одному и никто не будет знать, кто куда едет. У провожатой есть точный адрес, о других она ничего не знает.

– Меньше знаешь – меньше рискуешь навредить остальным, если тебя арестуют, – заметила Элен. – В Сопротивлении это главное правило.

Только в эту минуту до меня доходит, что сотрудники ОЗЕ – это люди из Сопротивления. Увидев жестких несговорчивых женщин, я не задумалась, какую жизнь они для себя выбрали. Теперь поняла и почувствовала себя идиоткой. Ведь я возненавидела их с первой минуты, сочла безжалостными садистками и забыла, что они не жалеют свой жизни ради меня, ради всех нас. Они рискуют ею, приехав сюда, отправляясь с нами через всю Францию с фальшивыми документами. Мне стало неловко, и я шепнула потихоньку Элен:

– Спасибо.

Мы с Сарой уедем завтра. Больше времени дают маленьким, чтобы они привыкли к провожатым, а те убедились, что подопечные правильно назовут свое имя при проверке на каждом посту. Пришла наша очередь собирать вещички. Я не решилась взять с собой хоть какие-то книги и фотографию родителей. Убрала «роллей» в чехол и понесла его вниз, чтобы положить в шкаф в общем зале.