Мишель Кастильо - Танги

Раздался звонок перед отправлением. Фирмен встал.

— Ну же, влезай!

— Нет!.. Лучше завтра.

— Сейчас же!

Фирмен толкнул Танги, и тот залез в будку. В ней было очень тесно. Танги не мог лечь. Он уселся на пол. В горле у него застрял комок. У него ныло сердце, потому что он снова остался один. Он подумал, что такова его судьба — всегда оставаться одному, всегда терять тех, кого он любит. По спине у него пробежал холодок. Поезд тронулся. Танги опустил голову на колени. Он не плакал. Он чувствовал в душе безмерную пустоту. У него ныло сердце и за Фирмена. Он говорил себе, что Фирмен тоже очень одинок и что он достоин любви. Потом он не стал больше думать ни о чем. Ему было жарко в этом тесном и душном убежище.

Поезд катился без остановок весь день. Стало темнеть, и Танги заснул. Он проснулся среди ночи и почувствовал, что поезд стоит. Поднявшись на ноги, он огляделся вокруг. Поезд остановился на маленькой заброшенной станции. Часовой сидел, завернувшись в плащ, на скамье и курил папиросу. Часы показывали десять минут пятого. Между вагонами сновали железнодорожники с фонарями. Ночь стояла холодная, воздух был изумительно чист и напоен ароматами.

Танги уселся на прежнее место и снова заснул. Когда он проснулся, поезд все еще стоял. Танги недоумевал: может, он дальше не пойдет? Мальчик выглянул — поезд стоял у той же станции. Танги не знал, где они находятся, от него не было видно названия местечка. Часы показывали десять минут седьмого. Танги снова уселся. Через несколько минут он почувствовал легкий толчок, и поезд снова двинулся в путь. Танги с облегчением вздохнул. Он был доволен. Он подумал, что жизнь все же хороша и не все в ней так скверно, как кажется. Небо на востоке алело. Легкий туман стлался по земле. Восход был изумительно красив, воздух понемногу теплел.

Танги приехал в Мадрид рано утром. С вокзала д’Аточа ему удалось проскользнуть незаметно. Большой город ослепил его. Он любовался красивыми зданиями с бронзовыми конями на портиках; широкими аллеями, обсаженными тенистыми деревьями; длинными, прямыми улицами. Уличное движение было очень оживленным, и Танги приходилось остерегаться, чтобы его не раздавили. Он двинулся по Пасео де Прадо, вышел на улицу Алькала и дошел почти до парка Ретиро. Тут он остановился возле пруда. Его радовала мысль, что он родился в этом красивом городе. Обитатели Мадрида казались ему приветливыми. Танги решил, что они держатся и разговаривают, как настоящие столичные жители.

Прохожие оглядывались на него. Несколько человек, взглянув ему в лицо, рассмеялись. Танги недоумевал, чему они смеются. Он заметил автоматические весы и подошел, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Волосы у него были всклокочены, а все лицо измазано сажей. Тогда он отыскал небольшой фонтан между деревьями и умылся. Теперь он успокоился: он может снова бродить среди людей.

Он решил посмотреть дом, в котором родился. Пройдя по улице Веласкеса, а затем по улице Гойя, он остановился перед небольшим особняком с фасадом во французском стиле и улыбнулся. Ему казалось забавным, что он внук человека, жившего в этом доме и владевшего громадными поместьями и множеством домов по всей Испании. Потом он пожал плечами и двинулся дальше. Прежде чем отправиться в «Общество охраны малолетних», ему хотелось немножко посмотреть свой родной город. Он вновь поднялся по улице Алькала, прошел через Пуэрта дель Соль, спустился на Гран Виа и двинулся вдоль Кастельяна. Он был восхищен. С теплым чувством разглядывал он все, что его окружало. На улицах было очень людно, и он радовался, что кругом теснится такой привлекательный народ. Но в конце концов он очень устал и решил отыскать ту, к которой он привез рекомендательное письмо.

Это оказалась очень высокая, худощавая женщина с седыми волосами, одетая в черный костюм мужского покроя. Небольшие быстрые черные глаза оживляли ее бледное, ненакрашенное лицо. На шее у нее висел золотой медальон — единственное ее украшение. Она прочла письмо и снова перечитала его, после чего принялась внимательно разглядывать Танги, по-видимому обдумывая то, что было написано в письме. Затем она стала расспрашивать его, а Танги отвечал ей очень осторожно, потому что она часто задавала те же вопросы, но в ином порядке, а у него было кое-что, о чем он не хотел рассказывать. Наконец она спросила его, верит ли он в бога. Тут Танги не знал, что отвечать. Дело в том, что он и сам не знал, верит ли он в бога или нет. Он был к нему совершенно равнодушен и не понимал, на что он ему нужен. В заключение женщина сказала Танги, что пошлет его к святому человеку, поистине святому. Танги обрадовался, что она согласилась заняться им.