Сьюзан Кулидж - Что Кейти делала

Салли Остин добавила к своему автографу следующие строки собственного сочинения:

"Когда, альбом листая на досуге,

Увидишь этот стих, то вспомни о подруге!

Салли Дж. Остин,

Галвстон, Техас".

Девочки нашли это двустишие очаровательным, и по меньшей мере десяток из них позаимствовал его, и в половине школьных альбомов вы смогли бы прочитать: «Когда, альбом листая на досуге…»

Эстер Дирборн вписала в альбом Кловер: «Без осторожности нет и доблести». Почему она это написала или почему это было более подходящим для Кловер, чем для кого-либо другого, — этого никто не знал; но изречение стало популярным и повторялось снова и снова с самыми разными, аккуратно выведенными подписями. Было и соперничество — кто сможет похвастаться самой большой коллекцией автографов. Некоторые девочки писали домой и просили прислать им автографы каких-либо известных особ, а затем вклеивали их в свои альбомы. Всех, впрочем, превзошла Роза Ред.

— Я когда-нибудь показывала вам мой альбом? — спросила она как-то раз, когда почти все девочки собрались в классной.

— Нет, никогда! — закричало множество голосов. — Дай посмотреть!

Конечно, дам. Сейчас принесу, если хотите, — ответила Роза любезно.

Она пошла в свою комнату и вернулась со старой, бесцветной и потрепанной книгой в руках. У некоторых девочек был разочарованный вид.

— Обложка не очень хороша, и на днях я собираюсь отдать ее в переплет. Но, понимаете, это старый альбом, не школьный но он очень дорог мне. — Она сентиментально вздохнула. — Здесь автографы всех моих друзей.

То, как Роза сказала это, произвело сильное впечатление на девочек. Но когда они начали листать страницы альбома то были еще более поражены. Очевидно, Роза была в дружеских отношениях с самыми выдающимися людьми. Половина автографов принадлежала джентльменам со всех концов света.

— Только послушайте! — воскликнула Луиза и прочла:

"Быть может, ты забудешь меня, но никогда, никогда я не забуду тебя!

Альфонсо Кастильский,

Эскуриал, 1 апреля".

— Кто это? — спросили преисполненные благоговения девочки.

— Вы никогда не слышали о нем? Младший брат испанского короля, — ответила Роза небрежно.

— Вот это да! А это — только послушайте! — воскликнула Энни Силсби и прочла:

"Если когда-нибудь, мисс Роза, ты соизволишь обратить свои мысли ко мне, вспоминай меня всегда как

Твоего верного слугу,

Потемкина де Монморанси,

Санкт-Петербург".

— И это! — вскрикнула Элис Уайт.

"Любовь! Заноза ты иль ты стрела?

Как глубоко ты в сердце мне вошла!

Антонио, граф Валамброзский".

— Ты знаешь графа? Честное слово? — спросила Белла, попятившись от Розы с широко раскрытыми глазами.

— Знаю ли я Антонио де Валамброза! Смею думать, что да, — ответила Роза. — Никто в нашей стране, я полагаю, не знает его лучше, чем я.

— И он написал это для тебя?

— Ну а как еще могла эта запись оказаться в моем альбоме?

Возразить было нечего, и с того дня Роза стала в представлении Беллы и остальных совершенно выдающейся особой. Кейти, однако, была не настолько глупа и, как только застала Розу одну, приступила к ней с вопросом:

— Розочка-козочка, признайся! Кто написал все эти нелепые автографы в твой альбом?

— Нелепые автографы? Что ты хочешь сказать?

— Все эти графы и прочее. Нет, не отпирайся. Не улизнешь, пока не скажешь!

— А, Антонио и милый Потемкин? Ты о них говоришь?

— Конечно, о них.

— И ты действительно хочешь знать?

— Да.

— Ну, тогда… — Она разразилась смехом. — Я написала их сама — все до одного.

— Неужели? Когда?

— Позавчера. Я подумала, что надо осадить Лили, а то она так кичится своими автографами Уэнделла Филипса и мистера Сьюарда, что я не вытерпела — просто села и исписала всю книжку. Это заняло всего полчаса. Я и еще хотела написать. У меня одно даже было совсем готово:

"Да, я убит, совсем убит,

И погубил меня Давид!

Голиаф из Гефы".

Но я побоялась, что такое даже Белла не проглотит, так что пришлось вырвать страницу. Но теперь я жалею, что вырвала, потому что уверена — эти дурочки во все поверили бы. Понимаешь, — добавила она в виде пояснения, — это было написано им в последние минуты жизни, чтобы сделать одолжение одному из моих предков.

— Плутовка! — воскликнула Кейти, смеясь. Но она сохранила секрет Розы, и я полагаю, что некоторые из хиллсоверских девочек и до сей поры верят в подлинность этого чудесного альбома.