Рут Сойер - Одна в Нью-Йорке

Но как бы там ни было, «важная леди» ждала от Люсинды ответа, и та решила поговорить с ней начистоту.

– Я, собственно, ничего от вас не хочу, – очень отчетливо сказала она. – Но мне было бы очень интересно с вами дружить. Я обожаю необыкновенных людей. Только, боюсь, у вас для такой, как я, совсем нет времени.

– Времени? – проговорила задумчиво китайская леди. – Если ты говоришь о пустых часах, когда совсем нечего делать, то у меня их очень полно. И детей я очень люблю. Идем! Кажется, у меня есть тебе показать что-то очень хорошенькое.

Она провела девочку в угловой номер, на двери которого значилось «207». То, что Люсинда увидела в комнате, потрясло ее до глубины души. «Это просто сразило меня наповал», – делилась она чуть позже впечатлениями с Тони Коппино. Стены были задрапированы яркими коврами. В дверных проемах и на потолках висели потрясающе красивые лампы из меди и цветного стекла. Они расцвечивали яркими бликами занавески и панели из дерева.

В одном из углов находился большой помост, который выдавался на четверть комнаты. Помост был задрапирован коричнево-ржаво-зелеными занавесками, а на нем лежали горы подушек всех цветов и размеров. Одни были из шелка с золотым шитьем, другие – из мягкой кожи. На стенах за помостом висело оружие – изогнутые сабли, тонкие кинжалы, ножи с широкими лезвиями и кинжал в ножнах, рукоять которого была инкрустирована драгоценными камнями.

Среди подушек на помосте сидели куклы в восточных нарядах. У Люсинды глаза округлились от восхищения. Ей так понравились куклы! А больше всех – японская. Люсинда сразу назвала ее Нэнки-Пу.

Ее новая знакомая хлопнула в ладоши словно какой-нибудь султан из «Тысяча и одной ночи», и из невысокой ниши тут же показалась темнокожая служанка.

– Возьми у меня шубу и подай сладости, – приказала хозяйка.

Затем она усадила Люсинду рядом с собой на помост и спросила:

– Тебе нравятся эти куклы? Эта вот девочка – из Турции, а мальчик японский.

– Ой, я их уже обожаю! – воскликнула Люсинда и усадила кукол к себе на колени.

Служанка внесла поднос, уставленный блюдечками, на которых лежали сладости и орехи.

– Да я прямо в сказку попала! – засмеялась Люсинда. – Вы, наверное, какая-нибудь принцесса! Признавайтесь, вас зовут Саидой или… или… – И она стала лихорадочно вспоминать, какие еще имена у принцесс из сказок.

– Да что ты! Я простая миссис Исаак Гроуз. Мне очень жаль, что тебя это разочаровывает. Но ты можешь меня называть, как больше нравится. Пускай я буду Принцесса, а ты – мой Дружок. Согласна?

Люсинда была согласна, и они с аппетитом принялись поедать турецкую пасту, засахаренный миндаль, соленые фисташки и цукаты. Потом Принцесса достала откуда-то лаковую шкатулку, вынула из нее сигарету и закурила. Это привело Люсинду в полный восторг. «Ну просто настоящая Шахерезада! – глядя на китайскую леди, размышляла она. – Я даже представить себе не могла, что женщины могут курить!»

Еще некоторое время спустя Принцесса стала рассказывать всякие интересные истории, действие которых разворачивалось на Востоке. А после этого они с Люсиндой просто сидели и смеялись, потому что обеим было очень хорошо и весело. Вдруг кто-то с треском отворил дверь. Волшебная атмосфера разлетелась вдребезги. Будто хрустальный бокал уронили на пол. Посреди комнаты стоял приземистый смуглый мужчина. Черные его глаза почему-то напоминали Люсинде вар, а черная квадратная борода, подсвеченная синей лампой, которая горела как раз над ним, по мнению девочки, была прямо точь-в-точь как у Синей Бороды из ужасной сказки.

Но таким мужчина был недолго. Увидав Люсинду, он сразу переменился и вполне добродушно сказал:

– Так значит, у нас ребенок в гостях. Чудесно! А я услыхал из-за двери смех и подумал… Впрочем, это теперь не важно…

И, подойдя к Принцессе, мужчина ласково потрепал ее по щеке. Затем он начал расспрашивать Люсинду, кто она и откуда. Однако страх ее еще не прошел, и она лишь бормотала в ответ:

– Мне пора домой, сэр! Мне правда пора. Отпустите меня, пожалуйста!

– Конечно, конечно, Дружок, – вступилась Принцесса. -Только не забывай меня навещать. С тобой вместе мои пустые часы идут совсем незаметно.

Выйдя из гостиницы, Люсинда обнаружила, что на улице уже зажгли фонари. Люди спешили домой с работы. Она и не думала, что так засиделась в гостях. Ей давно пора вернуться домой, и сестры Питерс уже, наверное, беспокоятся. Надо скорее им объяснить, почему она сегодня совсем забыла о времени.