Рене Госинни: Каникулы малыша Николя

– Ну ты и нахалка! – закричала Мишлин. – Что ты мне говорила, когда мы стояли перед витриной магазина, где продаётся чёрный купальник с маленькими розовыми цветочками, который очень бы мне пошёл, забыла?

– Врёшь! – ещё громче закричала Изабель. – А Жизель мне всё рассказала, что ты ей про меня говорила на пляже.

– Эй, девчонки, – вмешался Фабрис, – мы будем играть или нет?

Тут Мишлин сказала Фабрису, чтобы он не лез не в своё дело, и поцарапала его.

– Оставь в покое моего брата! – потребовала Жизель и дёрнула Мишлин за косы, а Мишлин закричала и дала Жизель оплеуху, что очень развеселило Фабриса, но тут расплакался Мамер, девчонки тоже ужасно шумели, и все мамы и папы спустилась в гостиную и стали спрашивать, что здесь происходит.

– Это всё мальчишки, они не дают нам спокойно играть в магазин, – сказала Изабель.

И нас всех оставили без десерта.

А ведь Фруктюйе оказался прав: в тот вечер как раз было шоколадное мороженое!

А потом опять вернулось яркое солнце, но это уже был последний день каникул. Надо было прощаться со всеми друзьями, собирать вещи и снова садиться в поезд. Хозяин гостиницы «Бо-Риваж» предложил папе Николя взять с собой в дорогу немного рагу, но папа Николя отказался. И зря, потому что на этот раз в коричневой сумке оказались яйца вкрутую, а саму сумку сдали в багаж.

Лично я очень рад, что вернулся домой. Но моих каникулярных друзей здесь нет, а здешние ещё на каникулах, и я остался совсем один, а это нечестно, и я заплакал.

– Ну нет! – воскликнул папа. – Мне завтра выходить на работу, а сегодня я хочу немного отдохнуть. Прекрати этот шум!

– В конце концов, – вмешалась мама, – неужели нельзя проявить каплю терпения, когда разговариваешь с ребёнком? Тебе известно, в каком состоянии бывают дети, возвращаясь с каникул.

И мама поцеловала меня, потом вытерла лицо себе, потом заставила меня высморкаться и сказала, чтобы я шёл играть. А я сказал маме, что совсем не против, вот только не знаю, что мне делать.

– Почему бы тебе не прорастить фасоль? – предложила мне мама.

И она мне объяснила, что это очень здорово, что надо взять одну фасолину, положить её на кусок мокрой ваты. Потом у фасолины появляется стебель, потом листья, а потом вырастает замечательное фасолевое растение, и ужасно интересно за всем этим наблюдать, папа мне всё покажет. И мама ушла убирать мою комнату.

Папа, который лежал в гостиной на диване, тяжело вздохнул и сказал, чтобы я сходил за ватой. Я пошёл в ванную, нечаянно кое-что там опрокинул, но не так уж много всего, потому что пудру, которая упала на пол, совсем нетрудно смыть водой. Потом я вернулся в гостиную и сказал папе:

– Вот оно.

– Надо говорить «вот она», ведь вата – она, Николя, – объяснил мне папа, который знает кучу разных вещей, потому что в моём возрасте он был первым учеником в своём классе и служил потрясающим примером своим товарищам. – Хорошо, теперь иди на кухню за фасолью.

Но на кухне я не нашёл фасоли. И печенья тоже не нашёл, потому что перед нашим отъездом мама всё выбросила, кроме куска камамбера, который она забыла в шкафу, и из-за этого, когда мы приехали обратно домой, пришлось открыть на кухне окно.

Когда я вернулся в гостиную и сообщил папе, что не нашёл фасоли, он мне сказал:

– Ну что ж, тем хуже, – и снова принялся за свою газету, но тут я заплакал и закричал:

– А я хочу проращивать фасоль! Я хочу проращивать фасоль! Хочу проращивать фасоль!

– Николя, – строго сказал папа, – я тебя сейчас отшлёпаю.

Ничего себе, как вам это нравится! Сначала они требуют, чтобы я прорастил фасоль, а когда обнаруживается, что фасоли нет, меня же хотят наказать! Тут уж я расплакался по-настоящему, прибежала мама, и, когда я ей всё объяснил, она мне сказала:

– Пойди в магазин на углу и попроси, чтобы тебе дали одну фасолину.