Пётр Гаврилов - Егорка

— Я уж лучше по палубе погуляю, товарищ старший помощник, — сказал боцман. — Чем она хуже бульвара? Хоть на автомобиле катайся, простите за шутку. Вот в газетах пишут: скоро Художественный театр сам к нам приедет. Вот тогда уж разрешите… первый ряд…

— Ну, в кино сходите, наконец!

— На корабле кино, товарищ старший помощник, через день бывает. Выбирай любое место. И билетов не надо. А ежели картина по душе придётся, механик с полным удовольствием прокрутит ещё разок. А то и два…

— Гм! — произнёс старший помощник. — Что ж, боцман, по-вашему, всё, что на земле есть, то и у нас на корабле имеется?

— Всё! — твёрдо ответил боцман. — Всё, кроме отца-матери. А их, как я вам уже рассказывал, товарищ старший помощник, их у меня и на земле нет. Корабль для меня и есть самый родной человек.

— И для меня тоже, товарищ Топорщук! — сказал старший помощник и положил руки на широкие плечи боцмана. — И для меня! Поэтому мне ещё больше хочется сделать вам что-нибудь приятное. Что вы хотите, боцман?

Боцман переступил с ноги на ногу, покраснел и ответил:

— Хочется мне того самого… медвежонка получить, чтоб на полное воспитание. Уж как я бы за ним последил! Мы бы с ним вечерком прогуливались по палубе. Это было бы так восхитительно, что боцманы со всех других линкоров, простите за шутку, так бы и треснули от зависти!

— Ну, вот и отлично! — обрадовался старший помощник. — Я сегодня же поговорю об этом с командиром корабля, и медвежонок, надеюсь, будет ваш! Вот что: найдёте медвежонка — задержите его у себя.

Они крепко пожали друг другу крепкие руки. Сияя, боцман вышел в коридор. Он тут же и наткнулся на медвежонка. И сделал так, как приказал старший помощник… А старший помощник собрал в папку все рапорты и донесения для командира корабля и прошёл к нему в каюту.

После того как медвежонок исчез из камбуза, кок не находил покоя своему чувствительному сердцу. Как только выдалась свободная минутка, кок бросился искать медвежонка.

Где только не был кок!

Он даже на самое дно корабля залез — в трюмы. Сунул пытливый нос во все четыре башни. Побывал в типографии, у радистов, в хлебопекарне — Компота нигде не было.

Разочарованный и печальный, кок возвращался к себе на камбуз и вдруг застыл на месте.

По палубе шёл сияющий боцман Топорщук и нёс Компота. Кок растерялся лишь на одну секунду. Он кинулся навстречу боцману, качая головой и всплёскивая руками.

— Мой… — начал кок.

— Нет, мой! — перебил его боцман.

— Вы о чём, товарищ боцман?

— А вы о чём, товарищ кок?

— Я хочу сказать: мой совет вам, чтобы вы не очень расстраивались.

— А что случилось? — насторожился боцман.

— Не знаю, как вам и сказать, товарищ Топорщук! Но только вы не очень расстраивайтесь. Несчастье случилось на верхней палубе, в вашем хозяйстве…

— Да говорите же вы толком, шут вас возьми! — закричал, краснея, Топорщук, как только услышал о верхней палубе.

Главный боцман так ревниво и тщательно берёг чистоту палубы, что однажды поссорился со своим другом, машинистом, за то, что тот вытряхнул на палубу крошки из кармана.

«Это всё равно что вы мне в глаза насыпали ваши крошки!» — с гневом сказал тогда боцман машинисту и перестал подавать ему руку.

— Ну уж ладно, товарищ боцман! — горестно махнул рукой кок. — Так слушайте же. Ваши строевые — как им только не стыдно! — пролили на верхней палубе целое ведро чёрной краски! Чуете? Так она прямо кричит, эта краска: «Позор боцману, позор!» Да и правда ведь позор! Не отмыть её, не отскоблить. А что боцманы с других линкоров скажут? Ох же посмеются!

Топорщук покраснел и схватился руками за голову.

Медвежонок выпал из рук боцмана на палубу, и боцман вихрем побежал к месту происшествия.

Кок, оглянувшись по сторонам, поднял медвежонка, спрятал его под фартук и пошёл, посвистывая, на камбуз. Он был уверен, что никто не видел его хитрой проделки…

Но за коком зорко следили два машиниста. Сначала они увидели медвежонка в руках боцмана и, в надежде завладеть медвежонком, шли за боцманом по пятам. Машинисты оказались свидетелями обмана боцмана и решили наказать кока его же хитростью.

Один машинист отстал, а другой, сделав строгое лицо, пошёл навстречу коку и сказал:

— Поймали наконец?

— По-поймал наконец, — растерянно улыбнулся кок.