Лара Уильямсон - Мальчик, который переплыл океан в кресле

Кошка снова заводит двигатель, а я спрашиваю ее, не можем ли мы на минутку остановиться у океана. Даже если там совсем темно и я ничего не увижу. Наплевать! Мне просто хочется туда съездить. Кошка соглашается и через десять минут останавливает машину на участке дороги с видом на океан.

– Я скучаю по маме, – шепчу я, глядя вдаль. – Папа сказал, что развеял ее прах над морем. Я не поехал, потому что был еще слишком маленьким. Папа сказал, что ему грустно было маму отпускать, но потом налетел порыв ветра и унес ее в море. Но не всю. Папа сказал, что крохотный кусочек мамы сдуло обратно, на него.

– Ох!

– Но это ничего. Папа подумал, что так мама дала ему понять, что крошечная частичка ее всегда будет с ним. Грустно, что я тогда не поехал.

И вот я сижу тут и говорю про маму. Еще более странно, что я говорю про маму с Кошкой, и почему-то это правильно, и Кошка понимает, что я имею в виду. Я бы в жизни не стал вспоминать маму с Перл, хотя всегда думал, что с ней легко разговаривать.

– Да, я знаю. Оставшимся приходится очень сложно, – тихо отвечает Кошка.

Она нажимает на кнопку, и оконное стекло ползет вниз. Машину заполняет порыв морского ветра; я облизываю губы и чувствую привкус соли. Когда я спрашиваю Кошку, смогла ли она попрощаться с мамой, Кошка отвечает:

– А тебе станет легче, если да? А если нет? Не думаю. И поэтому тебе придется самому найти свой собственный способ, Бекет. Моя история такая же, как у тебя, но другая.

– Но у тебя хотя бы бабуля живет рядом.

– Иногда она меня не узнает. И сейчас я словно опять теряю маму, но на этот раз более медленно. Но одно я знаю наверняка: мне очень повезло, и неважно, что случится в будущем. Люди, которых я потеряла, всегда будут со мной.

Глядя на море, я говорю:

– Однажды я попрощаюсь с мамой по-настоящему. Я уже пытался… Я написал ПРОЩАЛЬНЫЙ СПИСОК, где перечислил разные способы, как попрощаться с ней. Но беда в том, что ни один из них не работает.

Кошка кивает и говорит, что записывать всё – это хорошо, особенно если мне это помогает. Она снова заводит машину, и мы едем домой.

– Но я не знаю, как это сделать, – с грустью признаю я.

– Пока что, – замечает Кошка. – Ты пока что не знаешь, как попрощаться с мамой.

Когда мы возвращаемся домой, я чувствую себя так легко, словно я – перышко в комнате без гравитации. Когда мы отъезжали от океана, Кошка сказала, что хотела бы закатить для нас вечеринку. Она хочет пригласить нас всех к себе в квартиру, потому что мы ее уже приглашали. Мы опять поедим лазаньи, а еще у нее отлично получаются домашние чипсы из сладкого картофеля. А уж ее десерты из мороженого со сливками вообще пользуются бешеной популярностью.

– Среди кого? – спрашиваю я.

– Среди меня, – отвечает Кошка со смехом.

Ну что ж, мне этого вполне достаточно.

Мне так не хочется, чтобы этот вечер заканчивался, что я приглашаю Кошку зайти к нам и поздороваться с папой, ведь он всегда так рад ее видеть. Я даже говорю ей, что она должна сама рассказать папе про вечеринку. Мы все еще болтаем, когда я поворачиваю ключ в замке, а потом срываюсь с места и бегу по коридору с воплями о том, что со мной пришла Кошка.

Добежав до гостиной, я останавливаюсь. На диване рядом с папой сидит Перл; между ними пристроился Билли. Папа приглашает меня присоединиться и говорит, что рад слышать о том, как я хорошо провел время. Он благодарит Кошку за то, что она разрешила мне съездить с ней на работу.

– Не за что, – отвечает Кошка и легонько пихает меня локтем. – Ты просто с ума сойти какой молодец, Бекет.

Возникает неловкая пауза, когда Перл молча меняет позу. Она разглаживает свою оборчатую юбку и закрывает подолом ноги.

Кошка уже поворачивается, чтобы уйти, но я напоминаю ей, что она собиралась кое-что спросить у папы.

– Ах да! – Нервная улыбка мелькает у нее на губах. – Я тут устраиваю небольшое торжество.

На глаза ей падает прядь волос, и Кошка затыкает ее за ухо. В ушах у нее сережки в форме крошечных ножниц.

– С вашей стороны было так мило позвать меня к себе на праздник, и я подумала, что надо бы вас всех отблагодарить. Ничего особенного, просто посиделки.

Папа смотрит на Перл, ожидая ее одобрения. Но лицо Перл остается абсолютно невозмутимым: ни нахмуренных бровей, ни улыбки – ничего!

– Хм… э… Ну я не знаю, – отвечает папа, поворачиваясь к Кошке. – Можно я сообщу о своем решении попозже?

Температура в комнате упала на несколько градусов. Я плотнее заворачиваюсь в куртку и дрожу. Может, папа забыл включить обогреватель?