Андрей Максимов - Солнце на дороге

Но на этот раз Малко совсем не расстроился, а спокойно произнес:

— Клад здесь.

Он снова очертил ножом круг и указал полковнику в самый центр.

— Копай!

Антошин спросил испуганно:

— Руками?

— Зачем? — удивился Малко. — Это же клад! Его можно мечом.

Антошин принялся за дело.

Картина, надо сказать, была таинственная и даже романтичная. Ночь. Луна, в свете которой человек, согнувшись, пытался мечом вскопать землю.

Земля казалась каменной, поддавалась плохо.

Когда Антошин хоронил Вука, земля словно расступилась перед ним. А тут…

Полковник уже вспотел изрядно, а ямка, казалось, все не увеличивалась.

— Нет… — вздохнул Малко. — Так не получится. Клад не морковка, его легко не выкопаешь. И Кладовик не даст… Да и зарок есть, который нам неизвестен. Нет. Все по правилам быть должно!

Господи, как же устал полковник от этих правил!

Ведь все же понятно и просто: если кто-то что-то закопал, значит, другой может это выкопать. Если есть при кладе сторож — Кладовик этот самый, — то с ним можно либо договориться, либо обмануть, либо в крайнем случае нейтрализовать.

Так было всегда, хоть в древней Руси, хоть в двадцать первом веке. И так будет всегда. Потому что таков порядок вещей.

Как там Баба Яга говорила? «Правила — это то, что правильно».

Выкопать то, что закопано, — это правильно. Остальное — детали.

Антошин копал с такой страстью, что не заметил возникшего рядом человека.

Человек этот не пришел, а именно возник. Проявился вдруг на фоне темных веток. И стоял себе спокойно, смотрел, улыбался.

А Малко незнакомца увидел. С ужасом прижался к дереву. Ждал, как тот себя поведет.

Человек был не молод, пожалуй, ровесник Антошина. Одет богато: серебряный кафтан, серебряные башмаки на высоком каблуке. На голове — золотая шапочка.

Некоторое время неизвестный с любопытством разглядывал, как неистово работает полковник, а потом произнес вежливо:

— Доброй ночи. Извините, если беспокою. А что вы, собственно говоря, тут делаете?

Антошин отрезал:

— Клад ищу.

И продолжил свое дело: он не видел смысла ни на кого отвлекаться.

Человек расхохотался. Смеялся долго и с удовольствием.

— Ну народ! — причитал человек сквозь смех. — Ну народ! Разве клад можно просто так отрыть? А? Ты меня ублажи сначала, потом зарок мне скажи, а потом уж… Если я разрешу… Ну народ! Ну люди! Столько живут — и всё без толку, порядка так и не знают!

Антошин отложил меч, стер пот с лица и поинтересовался:

— Ты вообще кто?

Человек в серебряной одежде захохотал пуще прежнего. Вытирая слезы, с трудом произнес сквозь смех:

— Нет, главное, кто я? Не знает он… Я-то Кладовик — это понятно. Вот ты кто будешь, дорогой человек?

Полковник вспомнил, как Яга говорила: «Кладовик злой. Хотя по виду и не скажешь».

Кладовик и впрямь казался человеком вполне добродушным, но Антошин уже не раз убеждался, что его физиономические способности в этой стране не работают.

— Если ты Кладовик, — констатировал полковник, — значит, цветок Перуна нас правильно привел, и клад здесь находится.

Казалось, Малко хотел слиться с деревом. Он стоял и с ужасом смотрел на то, сколь непочтительно разговаривает Инородец с самим Кладовиком!

Кладовик усмехнулся:

— Умно сказал! Рассудительно.

— А ты, значит, его охраняешь?

— Кому закапывать, а кому и охранять.

Антошин помолчал немного, потом спросил:

— А клад — это молодильные яблоки, так?

Кладовик ответил уклончиво:

— Что иные зарыли, то и клад.

Можно было, конечно, напасть на Кладовика, приставить меч к горлу, и тот бы, разумеется, сразу объяснил, как клад вырыть.

Но в любых ситуациях полковник всегда предпочитал сначала попробовать договориться:

— Клад ты нам, понятно, не отдашь?

Кладовик смотрел даже, казалось, по-доброму.

— Отчего же? Ублажите меня сначала, потом зарок скажите. Или ты порядка не знаешь?

Что такое «зарок», полковник понятия не имел. Но предложение «ублажить» ему совсем не понравилось. С мечом наперерез Антошин бросился на Кладовика.

Что произошло дальше, полковник не понял. Единственное, что было очевидно, — на сей раз обошлось без мистики. Просто Кладовик знал какой-то прием, которому полковник обучен не был.

Антошин лежал на земле. Меч валялся рядом.

Полковник быстро вскочил, схватил меч.

К нему подлетел Малко, обнял, зашептал на ухо:

— Не делай этого, Инородец! Кладовика силой нельзя взять. Я, правда, надеялся, что, если тебе Сварог помогает, ты сможешь. Но видишь же: не получается. Его ублажить надо.