Сергей Гусаков - Долгая ночь у костра (Триптих Время драконов часть 1)

Насколько я помню историю, производство сигарет не восходит к каменноугольному периоду. А ведь именно тогда эти пласты и сложились —

: Сашка молчит, разглядывая стены. «Может быть,— неуверенно говорит он,— очень может быть. Больно они какие-то целые... И камни разные — не из одного пласта. Хотя ведь по всякому бывает. Может, старая осыпь грохнулась — что Чёрт наворотил, когда раскапывал эту дыру.»

— Может быть. Всё может быть,—

НАМЕРЕН НАГОНЯЙ

: НЕ———————— ХНЕ ———————— = ДА.

УМЕРЕН УГОНЯЙ

— Но мы начинаем работать.

: Собственно, это довольно простая работа. Вынимаешь из дыры снизу камни — как известный киноактёр ( “кино-актёр”: ну и слово... ) нижний горшок из большой стопки в известном кинофильме вынимал,— а они всё время сами друг за другом сверху подсыпаются... Главное: остаться живым и по возможности как можно здоровым, да. Потому что завал всё упомянутое время сверху, над тобой, а ты снизу под ним. И очень, конечно, хочется при таком раскладе сил по возможности дольше — я не намекаю на презренную “вечность” — ни к чему мне это — то есть просто как можно дольше профункционировать без ненужных травм и увечий. Хотя самое сложное мы уже сотворили вчера, то есть сегодня под утро — в результате чего абсолютно не выспались и по причине соответствующего невыспанности настроения наезжали друг на друга всё утро, как танки Манергейма на линию Мажино... Но это не самое страшное. Главное — теперь работа идёт легко, и местами даже слишком.

“И такое бывает”.

: Да. Вот только свет у нас плоховат — ну да на это плевать, в конце концов. В конце концов, можно и к этому свету привыкнуть: “ко всему-то человек-подлец привыкает”,— Апчехов, кажется. Да.

— “Не крещённый и не обрезанный!” — это я другу Егорову, из Певзнера. А то я тут было вслух — разоткровенничался — а с ним надо держать ухо востро. Да. Он теперь постоянно на взводе — в отличной, можно сказать, интеллектуально-сортирной форме,— для своего интеллектуального веса, естественно — так и рыщет, к чему бы во мне придраться. Да. Или в мыслях моих — если я их вслух, как сейчас, к примеру, забывшись — ненароком выскажу. Что ж: сам виноват. Натаскал на себе — а у него хватка железная. Теперь до вечера не отвяжется.

..: Так об чём это я? Ах, о работе... Что ж:

: Особенно шустро работается, когда перед носом мелькают егоровские ботинки. Они ведь даже не свистят — как пули за окном ,— или за чем они там свистят? за пив ом? — за вистом, да; зазеваешься — и привет, мидл фэйса — как не бывало на морде. И тектонические разломы до самой пенки на заднице, и даже внутри неё. А всё то же — выПЕНЬдрёж...

— Дурацкая мода отриконивать вибрамы. Неужели ему будет легче, если у одного из его немногих возможных близких родственников пол-головы не будет?..

: У мужа его жены и так, считай, на плечах официально кочана нет — то есть то, что есть, с точки зрения судебной психиатрии ( а советская психиатрия вся насквозь судебная, да ) — одна видимость, оптический обман, фикшен; а если ещё и у мужа её сестры...

..: И глядя на эти амбициозно отриконенные ‘ведрамы’ мне особенно остро вспоминается, как я однажды сдуру чуть не стал родственником этого человека.

: Этого страшного человека —

: Дело в том, что Натка — ленкина сестра. А Ленка, соответственно,— то, что зовётся в нашем обиходе женой Егорова. Да. То есть они не расписаны, а так живут, как белые люди — года с 78-ого, с той самой спасаловки — то есть восемь лет уже. Тоже срок. Да только непонятно мне, как это они в егоровской двухкомнатной хоромине размещаются — Сашка, Ленка, мама сашкина и его же киндер — Сашка-Маленький, или, сокращённо, как я его для определённости переназвал — СашкаМ. Хотя какой “М”?.. Ему ж в этом году в декабре ровно 10 стукнет — тоже возраст. Да. Но надо как-то всё же его называть — чтоб от взрослого ( внешне ) обалдуя отличать, потому как во всём остальном, включая и выключая развитие, нет абсолютно никакой, по-моему, разницы.

: Да. Но я не о Егорове — о Натке. Потому что у Ленки ещё младшая сестрица есть, как я уже проговорился было,— только живёт она, естественно, не с Егоровыми — там человека даже в гости впихнуть некуда, потому я и не люблю к ним ходить, ведь не могу я просто прийти и уйти: это хамство, по-моему,— я люблю приходить так, чтоб на два дня, не меньше. Да. А то и на все три — то есть там как когда выйдет, или выгонят.

: Да. И живёт эта Натка, соответственно, пока со своими родителями. Хотя — по-моему — осознанное ‘бремя дна’ проводит в егоровской клетушке, полезную площадь занимая: приобщается к будущей семейной жизни, возможно. По крайней мере, как к ним ни сунешься — всё на неё натыкаешься, с книжкой на единственном диване валяющуюся под очередную кассету, через усилитель с магнитофона гремящую,— а на диване, между прочим, я и сам поваляться ( с книжкой под музыку ) не дурак. Да. Вначале на диване, потом на полу. Ближе к ночи, соответственно. И от того мне у Егоровых физически тесно становится — потому как диван хронически занят, а на полу на меня постоянно наступают и стакан опрокидывают. Причём не в меня, а рядом.