Владимир Добряков - Взлетная полоса

Победа моя была полная, и ни кулаками, ни словами ничего уже доказывать было не нужно.

Дома я разделся и, пройдя к зеркалу, долго разглядывал свое перекошенное, будто чужое лицо. Ничего себе красавчик! Посмотрела бы Надя! Хотя драку она, может, и видела. Что ж, пусть, трусом я не был.

— Ничего, — сказал я Пушку, — физия заживет, клюшку починю, а вот негодяя проучил.

Пушок был понимающим котом, мое заявление выслушал с интересом, потом, вытянув лапы, блаженно растянулся на ковровой дорожке.

Мое поведение Пушок одобрял. С мамой было труднее. Я расположился на кухне чинить клюшку и только успел разогреть в консервной банке столярный, каменно затвердевший клей, она и пришла. Еще из передней воскликнула:

— Что там горит! Какая вонь! — И еще тревожней воскликнула, увидев мое лицо: — Бог мой! Кто тебя?

В другой раз ни за что бы не сказал правду, а тут, словно о великой радости, сообщил:

— Валька Капустин! — и добавил: — Ох, и подрались мы!

Ничего другого маме не оставалось, как со страхом додумать — не помутился ли из-за этой драки мой рассудок? Она испуганно оглядела раздувшуюся щеку, которую я и сам видел краешком глаза, и положила руку мне на лоб.

— Ты не больной?

— Нет, мама, я счастливый.

Это вконец перепугало ее.

— Ложись на диван. Температуру измерим.

— Температура нормальная, — успокоил я. — А счастливый оттого, что приняли в комсомол, во-вторых злодею Вальке черную жизнь сейчас устроил.

Вечером, по требованию Валеры, я во всех подробностях рассказал о драке. Не в пример маме, брат полностью одобрил мои решительные действия. Даже подхватил меня под локти и, как маленького, посадил на пыльный шкаф. Я чуть головой о потолок не треснулся.

— Герой! — объявил Валера. — Правильно, братуха, не давай подлецам спуску! И не бойся. Если станет затевать пакость — мне скажи. Потолкую с ним про таблицу умножения.

И отец был доволен. Отрезал кусок пирога с подрумяненной корочкой и подал мне. А следом произнес, можно сказать, торжественную речь, из которой следовало, что хотя оно вроде и не к месту: и в комсомол приняли, и в драку полез, но если с другой стороны поглядеть, то вполне даже к месту. Надо в корень глядеть: во имя чего драка. А раз постоял за справедливость, не струсил перед самим Капустиным, то, может, эта драка весомей всех рекомендаций будет.

Захвалили меня. Хоть снова на шкаф забираться и сидеть там, как памятник самому себе.

На ночь мама сделала мне примочку, перевязала лицо бинтом, однако предательский Валькин удар оказался сильнее примочки — утром щека по-прежнему оставалась перекошенной, и я был в нерешительности: идти в школу или остаться дома?

И если бы на глаза не попался список моих «пороков», в котором я вчера с удовольствием зачеркнул третий пункт «трусость», то в школу, наверное, не пошел бы. Тем более что со вчерашними хлопотами и уроки не успел выучить. Список, словно заноза в пальце, не давал покоя. Если не пойду, то получается, что трушу? Ребята над синяком будут смеяться? Пусть!

И правильно сделал, что пошел. Смеяться надо мной никто не собирался. Весть о поединке с Капустиным долетела и сюда. Мне пожимали руки и на лицо взирали с уважением, точно видели не синеватую раздувшуюся щеку, а новенькую боевую медаль.

Но главная награда, оказывается, была впереди.

Крестик на голубой доске был наверняка нарисован накануне вечером, утром, идя в школу, я не заметил его, просто и не догадался посмотреть на эстраду. Увидел лишь днем. Сначала решил дождаться темноты и тогда вытащить письмо. Однако скоро понял: мучиться до вечера не хватит сил. К тому же, как и обещал Федор Васильевич, жэковский монтер с раздвижной лестницей уже ладил над хоккейной коробкой электрические провода. Значит, и вечером будет светло.

Я вышел во двор и, улучив удобный момент, сунул руку в тайник. Письмо было спрятано в коробочке из-под зубного порошка. Кошелек-то до сих пор лежал у меня в кармане.

Восьмое письмо Нади. «Здравствуй, мой друг! Знаешь ли ты о событиях во дворе? Час назад видела прекрасную драку одного мальчика с Валькой Капустиным. Про Вальку я тебе писала — чудовище! И вот получил по заслугам! Так и надо учить наглецов, не бояться, давать отпор. Этот не побоялся. Я до того обрадовалась, что побежала во двор — что-нибудь узнать о нем. (Не сердись. Может, тебе неприятно это читать, но я честно говорю все, что думаю и чувствую). Мальчик учится в 8-м классе 20-й школы. Зовут — Борис Сомов. Ты, вероятно, знаешь его. Хотелось бы услышать твое мнение. Впрочем, уверена: он и тебе нравится. Ты, по-моему, чем-то похож на него. У тебя тоже сильный характер. Раньше я думала иначе. А может быть?.. Ах, как бы хотела знать твое имя! Опять вспомнила: играя в хоккей, Борис почему-то посмотрел на мое окно. Случайно?..