Владимир Добряков - Взлетная полоса

— Галстук! Самый модный.

— Спасибо, золотая. Лучше на себя трать. Дело молодое.

— У-у! — радостно прогудела Галя. — Мигом форинты разлетятся!

А потом она, повязав фартучек, стучала на кухне ножом и никого туда не пускала.

— Дмитрий Матвеич, в поварском деле мне с вами не тягаться, но фруктовым салатом попробую удивить…

И правда, салат был отменный. Даже мама, не великая любительница поесть, и то не отказалась от добавки.

Поговорили, разумеется, и о затянувшемся молчании Валерия. Гале он тоже давно не писал.

— Объяснял же я Раисе, — принялся успокаивать отец, — солдатская служба такая: дали команду — подхватился и выполняй задачу. Тут уж не до писем. Так что не волнуйся, Галочка, прибудет наш воин в положенный министром обороны срок.

— Да я и не волнуюсь, Дмитрий Матвеич.

— Оно конечно, — вздохнув, сказал отец. — Валерий у нас не корона с алмазами. С институтом вот промашка получилась… Но тебя он любит. Крепко любит. Этой весной, на побывке, так и сказал: «Для Галинки, батя, хоть и Сатурн с неба достану. Вместе с его кольцом. Отслужу — про свадьбу толковать будем».

— Сатурн с кольцами он и мне обещал, — улыбнулась Галя.

— Ну а про свадьбу? Не говорил разве?

— Об этом, Дмитрий Матвеич, разговора у нас не было. Правда, в майском письме вроде бы намекал. Полушутя.

— Э, нет-нет! — протестующе замахал рукой отец. — Мне — на полном серьезе. Да любит он, не сомневайся. В трубу-то смотришь? Свои выложил, собственные, мозольные — сто тридцать пять рубликов. Думали, на джинсы потратит, все о штанах говорил, а потом, видишь…

С трубой тогда, еще до призыва в армию, брат действительно здорово начудил. С расстройства, что завалил вступительные экзамены, нанялся в бригаду бетонщиков. Два месяца вкалывал, ни разу на работу не опоздал. Заработал почти триста рублей. И вот вместо джинсовых штанов притащил телескоп «Алькор» на железной подставке, аж в сто тридцать три раза увеличивает, половину денег на него ухлопал. И самое главное, не себе купил, не мне с отцом, а Гале. В подарок.

— Я отказывалась, — в смущении вспомнила Галя, — не хотела брать, смешно — зачем мне, да еще в общежитии, такой телескоп! А он даже рассердился. «В вооруженные силы, говорит, призовут — будешь на меня со своего одиннадцатого этажа смотреть».

— Мальчишка, — словно поежившись от холода, сказала мама.

Ее тон отцу не понравился:

— Эх, Раиса, разве вам понять мужскую натуру!

— Да вроде понимала, который год живу с вами, тремя самобытными мужскими натурами.

Об этой истории с необычным и дорогим подарком у меня со временем сложилось собственное мнение, и потому я посчитал нужным внести ясность:

— Он не тебе, Галя, купил, а вам, то есть тебе и себе.

Мою точку зрения отец горячо поддержал:

— Вот и я говорю: дыма без огня не бывает. Уже в ту пору, до армии, он все решил и обдумал. С институтом, конечно, Валера оплошал, а насчет всего другого — он парень твердый, надежный и слову верный, как присяге. Так что правильно рассчитал: вдвоем и: будете этот самый Сатурн с кольцом рассматривать. Вот и выходит, Раиса, что труба эта — очень необходимая вещь!

— Ну, совсем затюкали, — слабо рассмеялась мама. — Ладно, Галочка, смотри, наслаждайся. Выглядывай своего воина с одиннадцатого этажа. Не видно его там, не собирается?

— Далековато, Раиса Ильинична. Зато наше летное тренировочное поле хорошо видно. И планеры как на ладошке. В прошлое воскресенье не ходила на тренировки, приболела немного, так целый час смотрела с балкона. Лену Гридневу узнала, у нас на фабрике работает. Потом Семенов подошел, наш руководитель, мастер спорта, сто семьдесят четыре прыжка у него. Сказал что-то Лене, очки она надела и забралась в планер.

— Отчаянная ты, — с искренним удивлением сказала мама. — Я бы никогда не решилась прыгнуть.

— Ну что вы! Человек просто и не знает про себя, на что способен, — спокойно заметила Галя. — А если необходимость заставит…

— Война, что ли? Не дай бог.

— Не только. Хотя и война, конечно. Она-то, уж точно, каждого мобилизует до предела. Я из-за бабушки еще в девятом классе пошла в аэроклуб. Вот кто действительно героиня — моя бабушка. Двести шестьдесят боевых вылетов на ее счету. Почти все ночные. А летала на ПО-2, «кукурузнике». Немцы «русфанер» называли. Вроде как в насмешку, а сами их боялись пуще наших ястребков. Те днем летали, а эти ночью, как летучие мыши, с бомбовым грузом.

— Награды у твоей бабушки есть? — опросил я.